Общество
На Ямале оленьи стада спешат в природный «роддом»
Все звонче апрельская капель и аргиши торопятся перебраться через тающие речки и озера, через Обь – на летние пастбища. Вот-вот появится на свет первый олененок!
Месяц обманного отела, или сие ниць, подгоняет кочевников – важенкам нужен «роддом». Когда они разрешатся от бремени, аргиш встанет и надолго…
К концу апреля многие семьи ненцев-оленеводов, зимовавших на Надымской стороне, перейдут Обь, и ступят на землю Ямальского полуострова. Там они и остановятся на привал, дожидаясь пополнения в стадах. И хотя морозы с буранами случаются и в разгар весны, они уже не так опасны для новорожденных, ведь первых оленят рожают самые молодые и сильные важенки.
Теперь весь быт, вся жизнь кочевников посвящена важнейшему событию – началу отела. В мае он будет массовым, поэтому, дождавшись первого пыжика, они снова пускаются в путь. И уже не останавливают аргиш, пока не прибудут на родину – в древние родовые стойбища.
В это время у оленеводов-ханты также идет пеши омматы тылась – Месяц начала отела. Нельзя опаздывать, надо успевать до вскрытия лесных речек. А вот рыбакам и охотникам лесного народа природа дарит возможность быстроходной охоты – ункер тылась, или Месяц большого наста (в марте, напомним, был Месяц малого наста. – Прим. авт.). А еще апрель – месяц, когда празднуют Ворна хатл – Вороний день, или рождение нового года, после долгой-долгой зимы.
– Все по-новой начинается, – улыбается Геннадий Кельчин, главный редактор газеты на хантыйском языке «Лух Авт». – К этому времени подходят к концу съестные припасы, а оленина приобретала нехороший вкус, да и сам олень становился истощенным. Поэтому большим подспорьем становится птица, летящая с юга. Раньше всех на Ямал прилетают лебеди, и сразу на стол к нам попадают.
Кого-то это откровение удивит: «Как можно убивать и есть этих прекрасных, благородных птиц?» Но не стоит забывать о том, что лебедь тысячелетиями входил в рацион кочевников, а супермаркеты, доверху набитые продовольствием, в тундре не встречаются…
– Да, лебедь испокон веков спасает наш народ от весеннего голода, – продолжает Геннадий Павлович. – И в этом нет ничего предосудительного. У других народов тоже есть блюда, которые удивят привыкшего к макаронам и колбасе горожанина. Французы, к примеру, очень любят лягушачьи лапки. Нам же полезна другая, исконная пища. Нельзя же запретить медведю ловить нельму, бить волка, добывать лося. Он же лапы тогда сложит и умрет. Мы – такие же медведи, и нам нужна дичь.
Кстати, в былые времена, именно в апреле ханты начинали добывать лося. Не было в те времена еще быстроходных снегоходов, а на лыжах по мягкому снегу много ли лосей догонишь? И лишь когда наст становился прочным, протяженным, выдерживал человека, тогда можно было бежать за лосем на лыжах, подбитых шкурой выдры. В этом случае сохатому уже тяжело уйти от погони, он проваливается по самое брюхо. Сейчас его запрещено в апреле добывать, для охоты установлены другие сроки… Раньше, добыв большого лося, семья делилась мясом со всеми – никто не брал себе больше, чем мог съесть. Я помню, как в детстве, старшие варили лосятину в большом котле. Потом мы садились за стол и ели ее из длинных деревянных блюд, – вспоминает Геннадий Кельчин.
Авторы
Нина Фальшунова
Журналист
Темы