Воспитание сирот может стать профессией для родителей | «Красный Север»
0°C

Общество

Воспитание сирот может стать профессией для родителей

Один ребенок из ста, оставшихся без родных, сиротеет дважды. За год опекуны и попечители отказываются примерно от пяти тысяч воспитанников… Можно ли уберечь детей-сирот от двойного удара? 


В России практикуют четыре формы устройства детей: усыновление, опека и попечительство, приемная семья и патронатное воспитание. Везде случались сбои, иногда критические, после чего сироты возвращались в казенные дома. 

По данным Следственного комитета РФ, в 2017 году с участием усыновителей, опекунов и попечителей было возбуждено 146 уголовных дел о преступлениях против жизни, здоровья и половой неприкосновенности воспитанников. В 2016 году таковых было 189, в 2015-м – 142. Жестокими и мерзкими в отношении детей были не только сами воспитатели, но и их близкие...

Изменить систему подбора и подготовки граждан, выразивших желание взять чужого ребенка, призван проект федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей». 

Среди новелл: исследования мотивации будущего опекуна, наличие у него соответствующего опыта и ресурсов для воспитания ребенка. Вводятся обязательное социально-психологическое тестирование и подготовка как супругов и близкой родни, если таковая имеется, так и самого воспитанника. В ряде случаев на некоторые послабления могут рассчитывать родственники сирот.

Для лучшей адаптации к новым условиям жизни, численность передаваемых в семью детей будет ограничена – не более одного за год, за исключением братьев и сестер, а также детей, которые прежде жили вместе. 

Фото из открытых источников
Фото из открытых источников

Справки об отсутствии судимости потребуют не только от самого кандидата в опекуны, но и от членов его семьи. Как и раньше, проверят условия проживания, посчитают метраж квартиры. Жесткие требования к жилищным условиям не распространятся на кочующие семьи коренных малочисленных народов, пожелавшие приютить ребенка. 

Еще одна законодательная инициатива, касающаяся сирот – создание профессиональной приемной семьи. Ввести возмездную опеку на основе трудового договора – с зарплатой, стажем и правом на отпуск, предложила Ольга Баталина (на тот момент была председателем комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов) еще в 2014 году. Оговаривалось, что документ нацелен на тех, кого усыновляют реже всего: детей-инвалидов, подростков, кровных братьев и сестер. 

Некоторые дети из этих категорий, которые отпугивают опекунов, годами находятся в Федеральном банке данных сирот. Но эксперты решили, что переход на профсемьи разгрузит казенные учреждения. Законопроект вынесли на рассмотрение Госдумы, однако из правительства пришел отрицательный отзыв. Проект отправили на доработку.

С тех пор мало что изменилось, спрос на особых детей не вырос. Поэтому на тематических форумах вопрос о создании института профессиональной приемной семьи поднимается вновь и вновь. 

ОПЫТ

Экономическая выгода семейного воспитания очевидна!

Профсемьи, если закон примут, попадут под постоянное наблюдение, специалисты будут учить распознавать проблемы и решать их. Подобный эксперимент проводили в Ноябрьске еще в начале нулевых. 

– Это был успешный опыт. Патронатные воспитатели забирали детей в свои семьи, при этом они входили в наш штат, получали зарплату, питание и одежду для воспитанников, – рассказывает Валентина Белоцерковец, директор детского дома «Семья», теперь уже единственного на Ямале. – Каждую неделю семью навещал кто-то из служб сопровождения: социальный педагог, психолог, медработник. Закрыли эксперимент потому, что изначально перед нами ставилась цель выводить детей из детского дома и сотрудников из штата. А по факту, дети оставались воспитанниками казенного учреждения, штат воспитателей увеличивался. 

Фото из открытых источников
Фото из открытых источников

Сама форма работы себя оправдала, но ее должны взять на себя органы опеки и попечительства. Ведь сироты живут не только в детском доме, но и в приютах, приемных и опекунских семьях. А экономическая выгода семейного воспитания очевидна. Содержание детского дома, рассчитанного на проживание 30 детей, обходится бюджету примерно в 60 миллионов рублей в год.

– Часто опекунами становятся родные бабушки, иногда им не хватает знаний и опыта в воспитании современных детей, – продолжает директор. – Возникают проблемы, в результате которых нередко дети попадают в детский дом. Если бы те бабушки получали профессиональную помощь, возможно, таких случаев было бы меньше. 

Когда эксперимент был закрыт, ни один из воспитанников патронатных семей не вернулся в детдом. Кого-то усыновили, кого-то взяли под опеку. За всё время эксперимента под патронат было передано около 30 воспитанников, и только раз девочка-подросток попросилась обратно в детский дом. 

– Вряд ли можно гарантировать в этой области 100-процентный успех. Ведь даже родные люди иногда без симпатии относятся друг к другу. Но в интересах ребенка мы должны использовать каждый шанс, – убеждена Валентина Белоцерковец.

Найти семью труднее всего для детей-инвалидов и так называемых «трудных».

– Было бы замечательно, если бы удалось решить эту проблему, – надеется Валентина Степановна. – У нас много детей с отягощенным психоневрологическим статусом. Есть дети, требующие особого подхода. К примеру, сейчас у нас живут ребята из Красноселькупского детского дома. Найти для них семью пока не удается, в Ноябрьске мало представителей коренных национальностей. А мальчишки уже большие, они впитали культуру своего народа. Их тянет к земле, сельскому хозяйству – мы не имеем возможности полностью реализовать их способности и мечты. Возможно, институт профессиональных воспитателей с достойной оплатой труда помог бы. 

КОММЕНТАРИЙ

На Ямале стандартизируют службы сопровождения

Александр Крашенинников, начальник отдела социально-правовой защиты детей и учащейся молодежи департамента образования ЯНАО:

– Профессиональное сообщество разделилось в отношении к законопроекту о профессиональных семьях. 

С моральной точки зрения, воспитание детей – это не трудовая деятельность. Поэтому есть мнение, что люди, имея возможность получить зарплату и оформить стаж, начнут воспринимать сирот как один из видов заработка. В итоге мы рискуем создать такие условия, что детей начнут брать не по велению души, а потому, что скажем, нет другой работы. 

Формы семейного устройства детей, которые существуют на сегодняшний день, оптимальны. Приемные семьи получают вознаграждение, соцподдержку. 

На Ямале мы стремимся усовершенствовать эту форму, чтобы минимизировать случаи вторичного сиротства. В этом году планируем внедрить психологическое тестирование в процесс подготовки граждан, желающих принять на воспитание детей. Предполагаем, что тогда, еще на начальном этапе, обнаружатся действительно не готовые к такому серьезному шагу граждане, они переосмыслят свое решение. 

Также планируем стандартизировать работу служб сопровождения замещающих семей.

Если профессиональные семьи всё же появятся, целесообразно определить четкие критерии: какие именно дети будут в них воспитываться и их количество. Сейчас в детских домах есть ребята, которых проблематично устроить в семью: либо с ограниченными возможностями по здоровью, либо подростки, либо из числа коренных малочисленных народов Севера. Допускаю, что именно под такие категории детей и имеет смысл создать профессиональные семьи, чтобы заменить для них социальные учреждения на домашний очаг.

ЕСТЬ МНЕНИЕ

Опекуны рассказали, чего не хватает на самом деле

Приемные семьи Ямала неоднозначно оценивают «сиротские» законопроекты. 

Работы на круглые сутки, а стаж никакой

У Валентины и Николая Колесник из Салехарда – 23 ребенка, 9 своих и 14 приемных. В большом доме всем хватает места, и семья продолжает расти. Как отказать, когда очень просят?

– Нам звонят из органов опеки и предлагают ребенка, от которого остальные отказались. Мы берем всегда, не смотрим на прошлое, национальность, цвет глаз и волос. У нас уже профессиональная приемная семья, просто это никак официально не обозначено, – считает приемная мама. – Поэтому я положительно смотрю на инициативу о создании профессиональных приемных семей. Главный плюс новой формы – обеспечение родителей трудовым стажем. Если я устроюсь на официальную работу, просто не хватит времени на всех готовить, обстирывать, обглаживать, делать с детьми уроки. Есть у нас на иждивении и инвалиды, которым требуется больше внимания. Я, как и любая многодетная мама, работаю практически круглосуточно. Но на пенсию буду выходить наряду с какими-нибудь бездельниками, у которых нет стажа. Это несправедливо.

Фото из архива семьи Колесник
Фото из архива семьи Колесник

– Вместе с ростом требований к профессиональной приемной семье, мне хотелось бы, чтобы государство наладило качественную службу сопровождения замещающих семей. Я бы хотела привлекать медработника для детей, логопеда или психолога. У нас в регионе есть службы сопровождения, но они не во всех муниципалитетах одинаково работают. Знаю, что в Новом Уренгое и Надыме приемные родители хвалят специалистов, – рассказывает Валентина Александровна. – Конечно, никакие материальные ценности не возместят моральное удовлетворение: дети, которым необходима семья, в ответ щедро одаривают любовью. Это лучшая награда за наш труд!

Контракт, который в перспективе могут заключать с семьей, не смущает супругов Колесник, потому что определенный договор с опекой существует и сейчас. По нему некоторые дети переданы на определенный период: до того, как мать бросит пить и восстановит родительские права или найдется отец. 

«Ребёнок не товар, за который платят»

У Татьяны Иевлевой из Ноябрьска девять детей: двое родных, остальные приемные. Все – свои. У женщины в голове не укладывается, как можно прописать должностные инструкции для мамы и воспитывать за деньги.

– Что значит «профессиональная семья»? Это те мама и папа, которые получат диплом о прохождении курсов? А разве можно научить любить? – рассуждает Татьяна Александровна о новшестве.

Ни одного из приемных детей Иевлева не выбирала, не просила отдать ей. Все они сами «прибивались» к учителю музыки в школе № 12. 

Валерия Акименко / КРАСНЫЙ СЕВЕР
Валерия Акименко / КРАСНЫЙ СЕВЕР

Первого ребенка много лет назад заприметила на уроках. Неухоженный семиклассник мыкался с мамой, прикладывающейся к бутылке. У него не было самого элементарного, даже ручки. Татьяна Александровна решила помочь, обратилась в органы опеки, не планируя стать приемной мамой. Но судьба распорядилась иначе, Игорь появился в ее доме. 

– Я прикипаю к каждому ребенку, ищу в нем хорошее. Забываю, что о нем рассказывали плохое. Цепляюсь за позитивные качества и начинаю хвалить, а если хвалить совсем не за что – так тоже было, замечаю намерения, даже самые маленькие. И невозможно сказать: я лягу спать, проснусь и уже люблю ребенка. Он входит в сердце постепенно и как это происходит, я не могу сказать. Как получается, что для меня этот ребенок становится целым миром? Откуда берется это чувство? И как можно такому научить? – говорит Татьяна Иевлева. 

Если приемным семьям платить большую зарплату, наверняка найдутся те, кто будет брать детей только из-за денег. Но ребенок не товар, за который платят, если он тебе нужен, а ты – ему, никакие деньги не станут между вами, – уверена женщина. 

– Сегодня приемные семьи получают небольшое пособие и, прежде чем решиться принять чужого ребенка, десять раз подумают, – говорит Татьяна Александровна. – Детдом – совсем другое. Там нет подмены понятий, работают воспитатели, их проверяют. А какие должностные обязанности у мамы? Разве это должность? 

Татьяна Иевлева согласна в одном: знаний приемным семьям не хватает. Особенно когда к ним попадают больные ребятишки. Она сама пошла учиться, когда в семье появился мальчик с диагнозами.

– Приемные родители готовы, могут и хотят учиться, но документ о том, что человек прошел какие-то курсы или обучение ни о чем не говорит, – уверена Татьяна Иевлева. – И еще. Каждый случай, каждого ребенка и семью нужно рассматривать отдельно, нельзя всех стричь под одну гребенку. Кому-то такое образование поможет, а кому-то станет поводом удовлетворить меркантильные интересы.


Над темой работали: Светлана Муртазина, Ольга Крикливец, Валерия Акименко


0

0

0

0

0

0



Темы