«Жить хотелось, но никто особо не надеялся»: интервью с ямальцем из батальона Моторолы | «Красный Север»
0°C

обновлено: 10:02, 19 июня 2023

Общество

«Жить хотелось, но никто особо не надеялся»: интервью с ямальцем из батальона Моторолы

Восемь месяцев службы, осколочные ранения... Что заставило россиянина, доброго семьянина, сменить мирную жизнь на тревожные военные будни в батальоне легендарного Моторолы?


Виталий Корнев родом из Перми, еще подростком в 1982 году вместе с родителями переехал в Ноябрьск. Его предки по материнской линии – с Украины. Дед с братом-близнецом остались в Виннице.

Военная карьера нашего собеседника начиналась здесь, на Крайнем Севере. В 1996 году, с первым спецпризывом, он попал в погранвойска, служил в Воркуте. Затем, до начала 2000-х, – во внутренних войсках. Потом, еще в мирное время, в морской пехоте, в Донецке. Там и познакомился с Моторолой. Знал ли он тогда, что вскоре станет боевым офицером, командиром разведывательно-диверсионной группы, и на всю жизнь за ним закрепится звучный позывной «Корень»…

Достал гранату и молился Богородице

Мои мысли и четко сформулированные вопросы вылетают из головы: в беседе Виталий показывает свой фотоальбом…

– Это радиолокационная станция донецкого аэропорта. Украинские войска удерживали новый терминал, мы заняли старый, между ними метров 50. Квадрат сто на сто метров, полукругом напротив нас стоят «правосеки» («Правый сектор» –  запрещенная в РФ организация). Обстрелы из тяжелой техники, две танковые атаки выдержали, трое суток мы бились без воды и еды... лед грызли. Нас было около сорока бойцов: группа из батальона «Сомали», которым командовал Герой Донецкой Народной Рес-публики Михаил Толстых (позывной «Гиви»), и мы – бойцы Моторолы из батальона «Спарта». Живыми тогда вышли девять человек… – повествует мой собеседник.

– А вот этот, – показывает снимок Виталий, – боец с позывным «Демон», тоже погиб, но позже – в Сирии… Это мы с Моторолой… А это еще один товарищ. Когда узнал, что над его сестрой надругались, взял пулемет и пошел строчить по «бандерлогам»... Пулю от снайперши прямо в глаз получил… Это наш Малой. Воевать начал в 18 лет, получил пулю в голову – прошла навылет, не остановила – вернулся на войну… Толик... тоже рикошетом в голову был ранен, когда из окружения выходили. 

Это было уже под Мариуполем, летом 2015-го. Группа Корнева пошла в разведку. На ночь заняли удобную позицию, а утром туда приехали украинские военные.

– Я вышел с биноклем посмотреть, откуда лупит миномет, а в это время заехали их джипы и меня отсекли от отряда. Моя группа, потеряв одного бойца, с боем отошла, а я укрылся в маленькой ямке. У меня оставалось четыре патрона и граната. Враги были в паре шагов: слева, справа, я отчетливо видел их лица. До сих пор мурашки по телу, когда вспоминаю. Мысленно попрощался с семьей. Держа в руке пистолет, обратился к Богородице: «Укрой своим покрывалом». А дальше – яркий свет, тишина… И, как в замедленной съемке, все идут мимо меня. На всякий случай подумал, если обернется кто, подорвусь вместе с ним. Уж очень не хотелось терпеть издевательства в плену, они же с наших кожу живьем снимают. На мгновенье показалось, что вижу сослуживца, хотел крикнуть, но не получилось – слова застряли в горле, ни звука не мог выдавить… Когда враги отошли, откуда-то выполз мой боец Толя, вместе тихонько стали выбираться. Правда, бой всё же пришлось принять. Толика тогда и ранило в голову. Но нам удалось пробиться к группе. Вместе возвращались на позицию. По полю пришлось ползти километра два.  

Самое ценное в бою – преданные друзья. Фото из архива героя публикации

«Жить хотелось, но никто особо не надеялся…»

Можно ли привыкнуть к дыханию смерти за спиной, страданиям раненых друзей? 

– Мысли о смерти преследуют всегда, – говорит Виталий. – А когда надо спасать изувеченного товарища, о жалости и о себе думать некогда. Однажды в разведке нашему ротному оторвало ногу – подорвался на противопехотной мине. Я по той тропе много раз ходил, несколько групп провел, а вот ему не повезло. Один из наших ребят взвалил его на спину и потащил с поля боя. Сил не хватило, оставил в «зеленке» и ушел за помощью. Мы его нашли чуть позже, спасли сослуживца. Теперь он живет в Донецке. Танцует, на велосипеде катается, – продолжает Виталий.

– О, а это Даша и «Белый», познакомились здесь, вместе воевали с самого начала, потом поженились. Были у нас и счастливые моменты, и не только любовные. Помню, возвращались на позицию, смотрим, наш пацан сидит, потерянный какой-то. Спросили, в чем дело. А он молча нам автомат показывает, пополам разорванный. Снаряд из БМП в спину бойцу летел, а попал в железяку.

Когда начались боевые действия, Виталий Корнев служил по контракту в Севастополе. Дома остались жена, взрослая дочь и сын-школьник. Поначалу они и не знали о том, что Виталий уже воюет.

– Сам я не рвался на войну. Если же оказался там, значит, так было предначертано, – рассуждает собеседник. – Жить хотелось, но никто особо не надеялся. Не жалею. Наверное, нужен был там. Может быть, благодаря такому повороту кто-то из ребят выжил: из окружения выводил, собой не раз прикрывал.

От радиолокационной станции донецкого аэропорта остались только железные скелеты и бетонные завалы. Из 40 человек, сдерживающих «правосеков», выжили девять

Приказ: огонь не открывать!

Он и сегодня каждый день на связи с сослуживцами.

– Там сейчас обстреливают города и сёла, гибнут люди. Причем с одной стороны. Защитники ДНР соблюдают перемирие и приказ о запрете ответного огня. «Правосекам» никто не указ. Даже в 2015 году, когда было какое-то затишье, время от времени всё равно прилетали снаряды: в супермаркет, студенческое общежитие, торговые точки, – огорчается Корнев.

Бывали и ситуации, которые можно было бы назвать комичными, если бы не боль, страх и ожидание смерти.

– На той же РЛС, когда нас уже оставалось девять человек, мы укрывались в блиндаже. В очередной раз полетели мины, – вспоминает Виталий. – По свисту мы научились понимать, где примерно упадет. Из семи мин, прилетевших к нашему блиндажу, ни одна не взорвалась. Мой товарищ тогда пошутил, мол, «бандерлоги» новое оружие придумали, типа камнями закидали. А страшно: если всё разом рванет… Или другой случай в том же бою был. С нами служил молодой парнишка Найк. Рядом с ним разорвался танковый снаряд. Мы видели, как тело метров 10 летело в окоп. Связались с «Сомали», попросили ребят вынести двухсотый. Смотрим, Найк к нам в блиндаж спускается, весь черный, потрепанный. «Видел, братан, – говорит, – как я щучкой пролетел?»

Теперь «Корень» – простой механик, добрый семьянин. Наградами не кичится, но при случае носит с гордостью. Его китель украшают Георгиевский крест, медаль «За веру и службу России», нагрудный знак «Доброволец Донбасса», каждая из них оплачена кровью.


2

0

0

0

0

0



обновлено: 10:02, 19 июня 2023

Темы