обновлено: 08:35, 07 июля 2023
Культура
На краю цивилизации. Быт и традиции коренных народов Ямала
Коренное население Ямала — ненцы, ханты и селькупы. Их традиции и быт остались такими же, как десятки и сотни лет назад.
Время для чтения ~ 15 минут
Быт и традиции ненцев
В бескрайней тундре жизнь подчиняется своим древним законам. Уклад, формировавшийся веками, остался практически неизменным.
Современному человеку трудно представить, как можно обойтись без электричества, водопровода, газа, стиральной машинки и дивана. Вместо дома с крепкими стенами — чум из шестов и оленьих шкур. Но для коренных северных народов это и есть настоящая жизнь — стада оленей, чум, нарты и постоянное движение. Пройдет неделя-другая (а порой и два-три дня), и семья вновь соберется в дорогу по бесконечным пространствам к новым пастбищам.
Ячейка общества по-ненецки
Глава семьи — всегда мужчина, следит за оленями или охотится, а женщина — хранительница очага и его верная спутница — занимается хозяйством. Ее статус повышается после рождения ребенка.
В семьях, ведущих кочевой образ жизни, до сих пор сохранилась традиция сватовства. Молодые знакомятся, по традиции, на Дне оленевода. Если парень влюбился в девушку на празднике, он рассказывает об этом родителям, они едут к ее отцу и матери свататься. Будущие родственники договариваются о выкупе за невесту, а браки часто заключаются на очередном Дне оленевода.
Богатство семьи до недавних пор определялось только размером стада. Если у хозяина две-три тысячи копытных, он считался обеспеченным. У «бедняков» в стаде до 500 голов.
Олени круглый год
Работу тундровиков простой не назовешь. Сохранить и приумножить стадо в суровых арктических условиях — настоящее искусство. Животных климат тоже не балует: зимой гнетут морозы, в межсезонье донимают ледяные дожди, а летом — жара и гнус. Оленеводы отмечают единственный плюс: количество волков и медведей в последние годы значительно поубавилось.
Летом тундровики сопровождают стада на квадроциклах, зимой — на нартах или снегоходах: автотехникой и необходимым инструментом оленеводов снабжает регион. Кстати, за крупным стадом, где оленей больше тысячи, уследить легче. Если животных всего пара сотен, они постоянно будут переходить с места на место.
За счет оленеводства кочевники полностью себя обеспечивают. Работать в хозяйстве и пасти чужих животных невыгодно. Зарплата не слишком высокая, а расходов и в тундре хватает: нужно покупать бензин для генераторов и снегоходов, макароны, крупы, элементарные «мыло, спички и соль». Случается, что транспорт ломается, тогда нужны деньги на ремонт. И поможет только доход от личного хозяйства.
Что ценится в тундре
Олени — единственный источник регулярного заработка, охотничьи и рыболовные трофеи не настолько весомы, чтобы стать серьезным подспорьем и обычно идут на нужды семьи. Кочевники продают не только оленину, но и шкуры, рога, панты — молодые, еще не окостеневшие рога, которые считаются чуть ли не панацеей. Хорошо продаются и твердые рога — из них делают украшения, амулеты, ручки для ножей.
Свой товар оленевод может не только продать, но и обменять. В тундре торговые сделки заключаются в специально отведенных для этого местах — факториях. Их облик за столетия почти не изменился, а функции несколько расширились. Сегодня здесь можно переждать непогоду, получить медпомощь или воспользоваться услугами связи. В фактории завозят продукты, в том числе хлеб.
Северные народы нередко обмениваются товарами друг с другом. Тазовские ненцы могут предложить жителям Гыданской и Антипаютинской тундр нарты или шесты для чумов, а взамен получить оленя. Мастерицы предлагают для бартера сшитую своими руками национальную одежду и обувь. А на самых северных территориях, где растет только стелющийся низкорослый кустарник, ценятся изделия из дерева.
Нехитрый быт ненцев-кочевников
«Удовольствий современности» в быту кочевников не так много. Есть планшеты и мобильные телефоны, которые заряжают от бензиновых генераторов или солнечных батарей. Интернет не везде, поэтому фильмами и мультиками запасаются заранее. У некоторых кочевников есть телевизоры, работающие от спутниковой тарелки.
Больниц, спортзалов и школ (кроме кочевых, которые возродили некоторое время назад) в ледяной пустыне нет, не считая отдаленных поселков, куда тундровики время от времени заезжают за запасом бензина и товаров первой необходимости. Если срочно потребуется медицинская помощь, прилетит санавиация.
Ближе к началу учебного года детей собирают и на вертолетах доставляют в школы-интернаты. По окончании обучения некоторые ребята поступают в вузы, другие возвращаются в тундру, к традиционному образу жизни. И все-таки чумов год от года становится все меньше, люди все чаще остаются в городах и поселках.
Те же, кто возвращается, признаются, что не готовы променять свободу на городскую суету. В тундре они ни к чему не привязаны, там нет ни дорог, ни домов. А для северных народов вся жизнь заключается в движении.
Ритм жизни кочевника
Сейчас на Ямале около 3,5 тысяч кочующих семей. Они могут быть прописаны в поселении, но их настоящий дом — чум. Долгое время у них в паспортах на странице с пропиской значилась тундра того или иного района. Потом стали регистрировать по адресу ближайшей поселковой или городской администрации.
Почему семьи оленеводов постоянно кочуют, преодолевая за год от 200 до 1,5 тысячи километров? Их жизненный ритм задают олени, которым постоянно требуется пища.
Летом животные стремятся на север, подальше от жары, болотистых мест и досаждающих насекомых. На одном месте долго задержаться не получится, стадо быстро съест всю траву и мох в округе.
В северных мифах эти животные представлены мудрыми существами, сродни коням в русских сказках. Человек доверяет оленю, а если сбился с пути, следует за предводителем стада.
Быт и традиции хантов
Их называли югричами, югрой. Но было это настолько давно, что слово сохранилось лишь в названии соседнего с Ямалом округа.
Остяки пришли навсегда
Примерно с XIV века среди русских ханты стали известны как остяки — созвучно с «Ас-ях» (народ большой реки). Но самым простым и одновременно глубоким названием стало «ханты». В переводе с языка этого народа «хантэ» означает «человек».
Более тысячи лет назад ханты пришли на северные территории, в низовья Оби, и стали жить, выстраивая взаимоотношения с новыми соседями — ненцами. Они торговали, заключали браки, иногда ссорились, но чаще договаривались полюбовно.
Ханты на Ямале прижились, и до сих пор ведут хозяйство, ставят чумы и разводят оленей преимущественно в Шурышкарском и Приуральском районах.
Ханты в соседстве с ненцами
Результатом добрососедских отношения с ненцами стало заимствование элементов традиционной деятельности: ханты занимаются рыболовством, оленеводством и охотой. С крупными стадами кочуют только на севере, в Приуральском и Ямальском районах. Здесь олень — главный источник жизни. Шкуры используются не только для изготовления чумов, одежды и обуви, но и идут на продажу или обмен, как и мясо, молоко и рога. Неудивительно, что ханты считают оленя священным животным, подаренным богами.
На юге округа, в лесотундре и тайге, ханты живут в основном оседло. Оленей используют чаще всего как транспорт. Каждодневные занятия здесь разнообразнее — люди ловят рыбу, охотятся на животных и птиц, летом собирают ягоды, орехи и съедобные растения.
Чум для тундры у постоянно живущих на севере округа ханты — такой же, как и у ненцев, из оленьих шкур. На юге могут быть сезонные каркасные чумы, покрытые берестой, а то и полуземлянки в виде пирамид. Охотники живут в лесных хижинах с низкими срубами. Но чаще на зиму ханты переселяются в типовые дома в поселках.
Ханты всегда считали себя частью природы и до сих пор бережно к ней относятся. Беременных важенок и малышей не убивают, а рыбу ловят в сети с крупными ячейками, через которые свободно уходят мальки. Люди понимают, что ресурсы природы не безграничны.
Среди традиционных хантыйских ремесел — резьба по кости и дереву, кузнечное дело, плетение из бересты. Женщины шьют одежду: зимнюю из оленьего меха и летнюю из сукна или хлопка. Свои наряды украшают бисером.
Быт и традиции селькупов
Селькупов на Ямале немного, даже в сравнении с ненцами и хантами. Они же и самый загадочный народ с точки зрения происхождения.
Родина и прародина селькупов
Ученые полагают, что предки селькупов жили в Азии. Вероятно, так и было, учитывая поразительное внешнее сходство «лесных людей» с японцами и представителями народов Алтая.
«Селькуп» означает «лесной человек». Раньше их называли остяками-самоедами. Живут «таежные люди» на востоке округа — в Красноселькупском и Пуровском районах. Численность ямальских селькупов не достигает и двух тысяч человек. И тем не менее, ЯНАО —основной регион их проживания, всего же по России насчитывается около четырех тысяч представителей этого уникального народа.
В отличие от ненцев и хантов, селькупы почти полностью ассимилировались. Это один из народов, чья культура находится на грани исчезновения. Но когда-то селькупы были вольной «Пегой ордой», которую возглавлял князь Воня. Народ отказывался покоряться московскому царю и платить ему ясак. Русским удалось одержать победу только в 1598 году. Но не все «лесные люди» смирились со сложившимся положением, многие ушли на север, к реке Таз. Так появились северные и южные селькупы.
Образ жизни остяков-самоедов
Охота, рыбалка и отчасти оленеводство — основные занятия «лесных людей». За рыбой выходят на ветках-долбленках. Само название говорит за себя: это лодки, выдолбленные из ствола дерева. Чтобы не остаться без улова, используют разные приспособления, в том числе сети, морды, фитили, котцы, жерлицы, остроги, самоловы.
Зимой охотники ходят за добычей на лыжах, подбитых шкурой выдры. Такая технология позволяет скользить только вперед за счет направленного короткого ворса. Белок в тайге селькупы ловят с помощью ловушек, которые расставляют женщины и дети. На лосей охотятся с ружьем мужчины. А главная добыча в тундре — дикий олень.
Культурный код
У «лесных людей» есть собственный язык самодийской группы, причем речь северных и южных (живущих в Томской области) селькупов немного различается. Для них даже разработаны разные алфавиты. Из-за своеобразия диалектов жители разных регионов расселения могут не понимать друг друга. А до XIX века селькупский был межнациональным языком — его использовали эвенки, ханты и кеты, когда нужно было обсудить какие-то общие темы.
Традиционные верования многие селькупы сохранили до сих пор, несмотря на то, что в XVII–XVIII веках (после присоединения к России) формально они все стали православными христианами. Но «таежные люди» всегда отождествляли себя с природой. Они верили, что на небе живет дух Ном, а покровительницей земли считали Илынту Коту (Старуху Жизни). В загробном же мире царствует свой злой дух — Кызы.
Особо селькупы почитали шаманов. Они могли быть не только вождями, но и руководителями военных отрядов. Для общения с духами светлые шаманы при этом могли подниматься в небо, а темные — спускаться в подземный мир.
У корней священных деревьев, по которым шаманы поднимались в небо, ученые до сих пор обнаруживают недавние дары: наручные часы, современные монеты, а на ветвях — ленты красного и белого цветов.
