Новости дня
Зачем Тогачевы берут детей из неблагополучных семей
Трое своих, четверо приемных. Супруги Ирина и Владислав Тогачевы, сделав однажды шаг навстречу чужому ребенку, не могут отвернуться от других нуждающихся в помощи.
В их прихожей – батарея ботинок, курток на вешалках, как на сезонной распродаже. Вечер, вся «гвардия» от 8 до 15 лет дома. Квартира трехкомнатная, обстановка без изысков. Напротив входной двери – детская, там хозяйничают четверо ребят, спальные места на всех, письменные столы с компьютерами. Соседнее помещение – комната для учебы, туда дети приходят, чтобы в тишине по очереди делать уроки. В зале рядом с родительской тахтой диванчик для сына, за дверью раскладушка единственной девочки в семье.
Ирина и Владислав немногословны. Простые труженики, она – акушерка в родильном отделении, он – провизор в аптеке. Знакомы с медучилища, уже почти двадцать лет душа в душу.
– Мы не афишируем статус приемной семьи, тихо живем своей жизнью, – говорит глава семейства Владислав Максимович.
Ребят они не выбирали, как это бывает, по цвету глаз или волос.
– Нам предложили в опеке – мы согласились. Все наши, салехардские, социальные сироты при живых родителях. Истории банальны: пьющие семьи, отец или сидит, или на карандаше у правоохранителей, матери не до детей, – рассказывает Ирина Александровна.
К чему добропорядочной, к тому же многодетной семье взваливать на себя чужие заботы?.. Желание взять на воспитание ребенка возникло после трагедии. Жизнь старшей дочери оборвала болезнь, когда девочке исполнилось всего восемь лет.
– Мы три года в трансе были, – вспоминает Владислав Максимович. – Сыну было четыре года, хотелось еще детей. Позже родились сыновья-погодки.
Когда младшие мальчишки пошли в первый класс, а старший отметил шестнадцатилетие, папа и мама решили стать опекунами. Первым их порог переступил трехлетний Славик.
– Забавный мальчуган сразу начал звать нас мамой и папой, ребята его приняли хорошо, – вспоминает Ирина Александровна.
Когда протянул руку помощи одному, сложно отвернуться от других нуждающихся детей. Вскоре в семье было новое прибавление – Ваня и Витя, Славик учил их первые две недели: «Это не тетя Ира и дядя Влад. Это мама и папа». Но школьники семи и девяти лет были заняты другими заботами. Они бегали к родным, пока отца не посадили за поджог дома. Приревновал жену к собутыльнику и так решил отомстить обоим. Благо без летального исхода – успели выбежать. Это лишь маленькая иллюстрация того, что родным родителям не было до сыновей никакого дела.
– Представьте, перед вами сидит ребенок с испуганными глазами и не знает, что с ним будет дальше. Как его оставить? – поясняет Ирина Александровна. – От нашего решения зависит, останутся ли эти дети в родном городе или окажутся за сотни километров от него, в казенном доме, где жизнь не сахар…
От восьмилетней Яны не могли отказаться по двум причинам. Во-первых, давно мечтали о дочери. Во-вторых, хотелось вернуть девчушке веру в людей, ведь от нее уже отказалась приемная мать. Исцеление от двойного предательства может затянуться на годы…
По поводу поведения приемных детей супруги не питают иллюзий. Инспекторы из городской комиссии по делам несовершеннолетних знают опекаемых Тогачевыми ребят, как облупленных. Витя и Ваня полгода бродяжничали, теперь встают на путь исправления.
– Поначалу мы хотели отдать ребят в спортивную школу. Даже купили ботинки и форму. Но мальчишек хватило лишь на один день. Сказали, что не пойдут больше. Там ведь надо слушать тренера и выполнять то, что он говорит, а подчиняться правилам они непривычные, – говорят приемные родители, но рук не опускают – вода камень точит.
Сейчас все приемные без пропусков посещают школу. Ваня и Витя увлеклись мотокроссом, им нравиться не только гонять на мотоциклах, но и ремонтировать. Ваня успел собрать на турнирах приличный «урожай» медалей. Витя начал учиться на четыре и пять, правда, по облегченной программе. Характеры ребят стали мягче.
– Если еще понадобиться спасать осиротевших детей, осилите новое пополнение? – спрашиваю у Тогачевых.
– Да, позволяла бы жилплощадь, – отвечают Ирина и Владислав.
Семью, как водится, объединяет общий стол, а пока на крохотной кухне плотно заселённой «трешки» многочисленные домочадцы обедают по очереди. И продолжают учиться терпению и взаимопониманию.
