Новости
Журналистка «Красного Севера» заразилась коронавирусом: «За пациентами следят через два приложения»
Евстолия Таранда, наш московский собкор, заболела, укрывшись после объявления самоизоляции на даче. Журналистка надеялась, что в Подмосковье шансы уберечься от злосчастного недуга больше, чем в мегаполисе. Но коронавирус дотянулся и за 60 км от столицы... Про самочувствие, лечение, откровенные переживания – ее рассказ.
Сначало пропало обоняние...
– Дальше магазина мы не выбирались. Гуляли у дома, участок огорожен.
Но в один день вдруг у мужа пропало обоняние. Ему казалось, что появилась температура, все спрашивал, горячий ли лоб? Кажется, нет, отвечала я.
Его состояние было терпимым, но я подозреваю, именно Андрей – наш домашний «нулевой пациент». Просто организм закален ещё на Ямале, муж сумел переболеть «на ногах» и без последствий. Спустя время он снова начал различать запахи и мы думать забыли о своих опасениях.
После того, как карантин продлили до конца мая, я как-то днём почувствовала упадок сил. Не смогла встать с кровати, знобило.
Думала, что это карантин меня добивает... Накатила депрессия, просто не знала, как жить дальше. Я куталась в тёплый халат, ещё не понимая, что заболела.
Кашля – одного из основных симптомов «короны» – не было. Кроме слабости, не на что жаловаться. Когда решила измерить температуру и увидела, как столбик поднялся до 37.3, разозлилась на себя: опять? Буквально месяц назад переболела, думала, что опять ОРВИ.
«Ковидная» поликлиника и врачи как инопланетяне
Через несколько дней поняла, что выкарабкаться сама не могу. Температура не проходила, стало тяжело дышать. Я уставала при самой легкой нагрузке. Не могла даже элементарного – протереть полы. Пора сдаваться врачам.
Очень боялась «загреметь» в больницу, поэтому не стала звонить в скорую, а 14 мая отправилась в поликлинику, к которой прикреплена. Она полностью переориентирована на прием людей с подозрением на COVID-19, других туда не пускают.
Весь персонал в инопланетных костюмах: маски на лице, как для ныряния, респираторы, белые комбинезоны – к встрече заражённых здесь готовы.
В коридоре стулья через один переклеены скотчем крест накрест: садиться рядом запрещено. Пациенты рассредоточены по коридору, все в масках и перчатках. У кого нет своих, выдают при входе.
Против малярии – в комплекте
Через пару часов ожидания попала на приём. Пожаловалась на одышку и температуру. К пальцу приложили какую-то штуку, измерили уровень кислорода. Врач послушал легкие. От каждого глубокого вдоха возникает боль...
Мне сделали ЭКГ и отправили на КТ – первое в моей жизни. Оказалось, это не страшно, не больно. Как рентген, только лёжа. Результаты сразу передали врачу, диагноз – вирусная односторонняя пневмония. Расстроилась, как же так?
Врач успокаивал: «Сейчас у всех так».
– У всех, кто в очереди, тоже пневмония? – спросила я.
– Да, почти у всех, редко, когда к нам приходят люди, у которых появилась аллергия на пыльцу, но мы их быстро провожаем, – ответил доктор.
Меня отправили на мазки, длиной палочкой пощекотили в горле и в носу. Что там брать? Насморка совсем нет.
В процедурном сообщили, что уже несколько дней делают анализ COVID-19 через кровь, он наиболее точный. Сдала и ее, после чего вернулась к врачу.
В кабинете состоялся диалог:
– Что делать?
– Лечиться.
– Как, если, говорят, это не лечится?
– У нас есть рекомендации. Чтобы вы не ходили в аптеку, лекарства выдают на весь курс лечения, – врач открыл сейф и достал несколько упаковок.
Вот это забота! Что же придется пить? Антибиотик – чтобы к вирусной пневмонии не присоединилась бактериальная.
Противовирусный препарат – позже заметила, что в его инструкцию успели вписать, что он подавляет коронавирус.
И самое неожиданное назначение – противомалярийное средство. Где пневмония, а где малярия, казалось бы... Потом я переводила информацию на зарубежных сайтах, читала о применении этого препарата. Средство токсичное: несколько дней меня тошнило, но я держалась, а когда стало легче, снизила дозировку.
Три недели на контроле
В поликлинике меня попросили в течение суток установить приложение «Социальный мониторинг». В нем можно указать только один адрес, по которому буду находиться 21 день.
Конечно, это не браслет на ноге, как при домашнем заключении, но ситуация немного напоминает арестантскую. Данные о геопозиции передаются постоянно, я не нарушаю, пугают отзывы про большие штрафы.
За пять дней приложение дало о себе знать один раз – попросило сделать селфи. Говорят, на начальном этапе были сбои и такие просьбы приходили ночью.
Видимо, сейчас систему отладили. Но я периодически заглядываю в программу. Не зависла ли, не пропустила ли чего?Думаю, нельзя допускать, чтобы телефон разрядился.
Доктор всегда на связи
Пришлось установить и второе приложение – телемедицинский центр. Через него каждый день меня контролирует врач: не стало ли хуже? Можно отправить фотографию, если пошла сыпь, или подключить видео.
У меня такой необходимости не было, мы просто беседуем по телефону. Врач напоминает: если будет тяжело дышать, нужно вызывать скорую, самой поехать в стационар нельзя.
Первые дни эти беседы напоминали общение с центром психологической поддержки. Потому что после приема лекарств легче становится не сразу и от этого в голову лезут всякие мысли. Врач уверенным голосом твердит, что нужно продолжать лечение. И я продолжаю, куда деваться?..
Лекарств выдали на 13 дней. Я уже чувствую себя намного лучше. Остался кашель, иногда скачет температура, но нет этой разбитости, боли при дыхании и ощущения безнадеги. Пишут, что могут быть какие-то осложнения, но я верю в лучшее.
Сейчас мысли оптимистичные –как же жить хорошо! Хочется обнять весь мир. И я очень жду, когда это снова станет возможным.
Авторы
Евстолия Таранда
Журналист
Темы