Общество
501-я стройка завязала Салехард в узел. Железнодорожный
При наложении старой карты на новую видно, что окружной центр возводился на месте колоний.
Над проектом работают энтузиаст, исследователь истории 501-й стройки Геннадий Сысолятин и сотрудник музея Алексей Мазурин. Они рассказали «КС», как трансполярная магистраль Чум – Салехард – Игарка повлияла на развитие города.
ЗЕКИ УТОПИЛИ В ОБИ КАБЕЛЬ
По словам наших собеседников, железнодорожная ветка шла от мыса Корчаги (ныне там переправа) по прямой до второго отделения. Там располагался вокзал. Станция работала с 1950 по 1954 годы. Отдельно было здание касс.
В те времена Салехард был большим железнодорожным узлом. Несколько разъездов (Шайтанка, Корчаги, Ангальский Мыс) и тупиков, большое центральное депо и центральные ремонтно-механические мастерские составляли инфраструктуру станции. Ветка подходила к берегу Полуя, там располагались девять причалов и один двухуровневый – для железнодорожного парома.
Разъезды находились в районе современной скульптуры мамонта, здесь же расположились длинные тупики – четыре линии длиной по полтора километра: тупик Ангальский Мыс и тупик Корчаги.
Зеки жили сначала в землянках, потом в лагпунктах. Частично дома сохранились и до нашего времени. В шестидесятых в этих бараках жили исследовательские экспедиции, отправленные на Ямал, чтобы изучить местность. В те времена советское правительство намеревалось строить Нижнеобскую ГЭС.
Здесь же располагалась женская колония № 9, рядом – поселок Корчаги и станция 203-й километр. Заключенные прокладывали телефонный кабель Москва – Салехард, он до сих пор лежит на дне реки.
И ПОШЛИ ПОЕЗДА ПО ОБСКОМУ ЛЬДУ
3 декабря 1948 года сомкнулись западное и восточное направления ветки Чум – Лабытнанги, в железнодорожный поселок пришел первый поезд. А открытие пассажирского движения пришлось на март, оно ознаменовалось прибытием красного паровоза и трех вагонов.
– Через Обь составы переправлялись по льду, – говорит Алексей Мазурин. – Временную дорогу строили женщины. Они настилали шестиметровые бревна друг к другу и заливали их водой. На них клали второй ряд, потом третий и только потом укладывали шпалы. Рельсы использовали облегченного типа, вбивали меньше костылей – старались сделать дорогу как можно легче.
По новенькой «железке» сначала прогоняли пустой состав, потом грузили на него для проверки 60 тонн камней, потом 80. Проводили легкими мотовозами. И лишь затем пустили первый паровоз – не «овечка» (серия ОВ), не «эховка» (серия Э), а большой, с тендером, весом почти в сто тонн. Он пришел в марте 1949-го.
До окончания сезона тупики Корчаги и Ангальский Мыс забили вагонами – привезли рельсы, материал для насыпи. 120 вагонов стояли наготове к весне, на участке работали четыре паровоза. И с марта до октября проложили аж сто километров железной дороги в сторону Надыма. Такой темп говорит о высочайшей степени организации. Уже к началу строительства по всей дороге каждые пять-семь-десять километров стояли лагеря. Материалы и заключенных завозили по Полую, зимой – санно-тракторыми поездами.
Первыми пришли изыскательские экспедиции, потом военные. На комбинате выделили штабу главного управления обского исправительно-трудового лагеря, он располагался в квадрате современных улиц Маяковского – Почтовая – Логовая (сейчас Королёва) и Богдана Кнунянца (бывшая Шоссейная) – Пионерская, через дорогу – женский лагерь.
СОВРЕМЕННЫЕ РАЙОНЫ ВЫРОСЛИ ИЗ ЛАГЕРЕЙ
Тем временем появлялись колонии и вокруг Салехарда. Город был небольшим – от речпорта до оврага у стадиона. А через Шайтанку шла дорога к поселку рыбоконсервного комбината, тот район обжили еще в тридцатых годах.
И когда в конце сороковых сюда хлынули военные и заключенные, им отвели площади частично заселенные, частично новые. Лагеря и колонии, в пятидесятых построенные далеко за городской чертой, сегодня очерчивают абрис города.
– Первые лагеря появились на Мостострое. Этот район был поделен на три лагеря. Когда в 70-х там разбирали бараки, нашли человеческий скелет, – рассказал Геннадий Сысолятин. – Видимо, зеки человека убили и под пол спрятали – кто его будет искать?
В районе УФАНа в 1950 году открылась женская колония и дом младенца, на Ангальском Мысу квадрат отдали под мужскую колонию, позже она тоже стала женской, построили дом матери и ребенка и родильный дом.
Учреждения для присмотра за малышами были необходимы: женщины из числа заключенных рожали и довольно быстро их отправляли работать на железную дорогу. Дети оставались под присмотром воспитателей. В документах салехардского загса есть строчка «восстановленные по суду». Это означает, что, отбыв срок или освободившись по амнистии, заключённые разыскивали своих сыновей и дочерей и восстанавливались в родительских правах.
А работы для отбывающих срок женщин и в городе, и за городом было много. Трудились в совхозе – в коровниках, на молочном производстве. Косили сено, работали на мешкотаре – мешки нужно было вытрясти, просушить, сложить, маркировать и отправить. Расчищали железнодорожные пути – по шесть километров. Работали домохозяйками, воспитателями при детях строителей и военных.
ГОРОД ОГРАД И ЗАБОРОВ
Этот район ведет свое название от находившейся там конторы – главного управления и политотдела 501-й стройки. Давно снесено длинное одноэтажное здание, где работали люди в погонах. На его месте стоит Арбитражный суд. Но некоторые из деревянных зданий района всё еще напоминают о временах строительства 501-й. В свое время там размещались различные конторы, офицерские дома, военный городок. На подъезде ко второму отделению до сих пор высится здание клуба. До недавнего времени там располагалась редакция газеты «Красный Север». Ближе к железной дороге стояли лагеря на улице Сергея Лазо и Трудовой…
Больничный городок был построен сугубо для офицерского состава и служащих, а не для населения. Работали терапевтическое и инфекционное отделения, были операционная, морг, проходная.
В этом районе построили баню-санпропускник на 24 места, сушильню. По типовому проекту возвели здание вокзала. В районе улиц Республики – Мичурина – Глазкова жили специалисты. До сих пор сохранился каменный белый домик на Комсомольской.
Все стратегически важные здания были обнесены забором – коммутатор связи, почта, конторы, магазины, рыбоконсервный завод.
Даже клубы были огорожены – для пожарной безопасности. У больничного городка был декоративный забор…
Если бы не грандиозный железнодорожный проект сталинской эпохи, кто знает, каковы были бы очертания современного Салехарда?
Авторы
Ольга Сытник
Журналист
Темы