обновлено: 18:47, 08 ноября 2022
Общество
Порвали в клочья... Полная история покалеченного пса Семена, который вернётся в Надым с протезом
Однажды бродяга Семён попал в капкан в Старом Надыме. Позднее на него напала собачья стая, завязалась драка. Сёма – опытный боец, массивный, думал, отобьется, но не тут-то было. Порвали его страшно, голову искусали, правое ухо едва не отгрызли – повисло оно на остатках кожи.
Окровавленного, ослабевшего после драки Семёна почти заклевали вороны. Пес не ожидал спасения, но какой-то сердобольный прохожий всё же вызволил его из капкана, а другой добрый человек позвонил — нет, не в скорую помощь, а зоозащитнице Елене Прудник. Кому, как не ей, выручать из беды раненых животных?
С той злосчастной зимы прошло полгода. Недавно Семён отправился со своей спасительницей в долгий путь из Надыма в Екатеринбург – туда, где собакам и кошкам, потерявшим лапки, делают протезы из угле- и термопластика с микропористой резиновой подошвой.
Первые примерки протеза в филиале ФГУП «Московское протезно-ортопедическое предприятие» Минтруда и соцзащиты РФ прошли хорошо. Семён, хоть и провел полжизни на улице, вел себя смирно. Как признались потом врачи клиники, «работать с таким спокойным и уравновешенным псом одно удовольствие».
«КОГДА НАШЛА ЕГО, ОН БЫЛ ПОХОЖ НА ТРЯПОЧКУ»
– Я занимаюсь бездомными животными восьмой год, – рассказывает Елена Прудник. – Когда-то Семён был домашним псом, но хозяева его бросили. Пришлось бедолаге устраиваться в новой, уже уличной жизни. Прибившись к стае, он взошел на вершину собачьей иерархии, стал альфа-самцом. И вот как-то раз пришла кормить подопечных – Семёна нет. В другой раз приехала – и снова нет его. Я думала, что мальчик загулял. И тут мне звонят, говорят, видели какую-то раненую собаку в брошенном поселке Старый Надым. Я сразу поняла, о ком речь, помчалась туда.
Это было 21 февраля. Я нашла его, подобрала – в прямом смысле слова тряпочка, а не собака, на голове и лапе раны, ухо висело и впоследствии отвалилось. Отвезла его к ветеринарам, показала, решили спасать пса. Держала его в гараже, думала, вылечу – и обратно на волю отпущу. Но быстро началась атрофия тканей лапы, некроз. Чтобы не допустить общего заражения, решили ампутировать конечность.
После операции надо было следить за швами, плюс воротник на шее у него, чтобы не чесал раны. В общем, ни о каком выпуске на волю и даже о гараже речь больше не шла. Так появился у меня домашний пес.
– Первое время переживала, как бы он не съел моих кошек – он ведь охотничьей породы, – продолжает хозяйка. – Сначала держала его отдельно от остальных питомцев. Он выл и гавкал, жильцы со всех этажей говорили мне «спасибо» за такое соседство. Потом начала его выпускать, знакомить с кошками. К ним он агрессии не проявил, понял, что новенький, а они уже местные, им можно больше, чем ему. И всё! С котами теперь он прекрасно ладит – к брату в гости с ним ходила, к маме приехала – и везде кошки, а он совершенно спокоен и дружелюбен.
По словам Елены, накануне ампутации доктор спросила ее, оставлять псу культю под протез или отрезать всю лапу, чтобы обрубок не мешал ходить на оставшихся трех.
– Я сказала, чтобы оставляли по максимуму. Через месяц после ампутации, когда культя зажила, я позвонила в клинику, там мне рассказали, как Семёна реабилитировать, подготовить к протезу. И тут началась пандемия. Выбраться в Екатеринбург весной не удалось. Тогда я скорректировала планы и заехала туда летом по пути в Пятигорск, к маме. В клинике нас обслужили очень быстро: всего за неделю сняли мерки, изготовили протез и подогнали его с идеальной точностью.
ЖАЖДА ЖИЗНИ И ПЯТИГОРСКИЕ КРАСОТКИ
В августе Елена добралась с питомцем до Пятигорска, а там пекло. Начинать носить протез в такую погоду – только мучить собаку. Но в квартире было более-менее прохладно, и хозяйка решила рискнуть. Собаки быстро привыкают к ходьбе на трех лапах, и чем дольше они это делают, тем сложнее им освоить протез. Кроме того, из-за долгого бездействия мышцы укороченной конечности ослабевают и порой не способны удержать даже легкую пластиковую конструкцию. В этом случае она будет просто волочиться за питомцем.
Нужно понимать, что от хозяина потребуется пожизненный уход за протезированным животным. Культю необходимо ежедневно осматривать – нет ли раздражения кожи, потертостей. Если всё делать правильно, на ней со временем сформируется мозоль.
– Еще до летней поездки Семён наловчился бегать на трех лапах. А сейчас в Пятигорске и вовсе ожил, увидит на улице красивую собачку – и как стреканет! – смеется Елена. – Пес он большой, тяжелый, с широкой грудной клеткой, добегался до того, что началось искривление позвоночника. К тому же он начал пользоваться культей как полноценной лапой, даже опираться на нее, а здоровую ногу для удобства поднимать. При таких нагрузках уже и судороги начались, побегает и падает без сил…
К сентябрю мы вернемся в Надым, и там он будет не только дома, но и на улице ходить на всех четырех. Говорят, реабилитация доходит до месяца, и то, что Семён сразу пошел с протезом, как с родной ногой, – это чудо. Протез действительно качественный, да и цена приемлемая, можно уложиться в месячную зарплату.
«МНЕ НЕ ЗАБЫТЬ ТЕХ ГОЛОДНЫХ ГЛАЗ»
Елена Прудник занимается собачьими проблемами с 2012 года. А началось всё со случайной встречи с двумя брошенками.
– Я возвращалась из отпуска на машине. Пока стояла в очереди на понтонно-мостовую переправу, ко мне подбежали два песика. У меня хватило еды лишь для одного, второму достался махонький кусочек. Я поехала в город, купила продуктов, вернулась на ту сторону реки снова, покормила... Столько лет прошло, а я до сих пор не могу забыть тех голодных глаз.
Дальше – больше, сначала у меня было на попечении две собаки, теперь примерно 150. Я занимаюсь этим не одна, помогают неравнодушные люди. Поездка в Старый Надым, где живет много брошенных людьми питомцев, занимает четыре часа туда и обратно. Людей-то оттуда почти всех расселили, а питомцев своих на радостях хозяева в новую жизнь не взяли… – говорит Лена.
Выходит, наша собеседница – настоящий ангел-хранитель множества барбосов, полканов и джеков. Ее питомец Семён просто счастлив: это видно и по фотографиям, и по его деликатному, дружелюбному поведению, как в центре протезирования, так и с малознакомыми кошками. Семён, кажется, понял, что у него началась новая жизнь, и старается не подводить.
