Здоровье
На чём тренируются хирурги, чтобы стать «марафонцами»
Восемь часов за операционным столом провел недавно молодой хирург Евгений Семёнов. Вместе с бессменной бригадой сражался за жизнь пациента со злокачественной опухолью поджелудочной железы. И победил.
Это была первая столь продолжительная и серьезная операция Семёнова. После нее старшие коллеги в Салехардской окружной больнице уважительно жали специалисту руку – достойная смена.
Кроме 31-летнего Евгения Семёнова, в хирургическом отделении работает еще один молодой хирург – 29-летний Иван Казимиров. Первый учился в Омском медицинском университете, второй в Тюменском. У обоих – первая категория, шестилетняя практика. Теперь им доверяют сложнейшие «марафоны».
– Операции на поджелудочной – самые непростые, – говорит Иван Казимиров, который в мае провел дистальную резекцию поджелудочной железы. – Нам повезло. У заведующего хирургическим отделением СОКБ Игоря Владимировича Антоненко колоссальный опыт, которым он охотно делится с нами, берет на сложные операции, содействует профессиональному росту. Вообще он радеет о своих сотрудниках: помогает решать и жилищные вопросы.
Легко ли стать хирургом и каково это – понимать, что жизнь человека в твоих руках? Об этом накануне профессионального праздника мы и спросили самых молодых специалистов салехардской хирургии.
– Я из семьи врачей: мать – кардиолог, дедушка и отец – хирурги, бабушка – акушер-гинеколог, тетя – оториноларинголог, – рассказывает Иван Сергеевич. – Я с детства знал, что пойду в медицину, но в операционную не рвался, знаю, что для хирурга важны руки. Образно говоря, можно книги писать о том, как строить корабли, но не уметь этого на практике. Точно так же в хирургии, можно знать, как прооперировать, но самому не уметь. Хирургия – это ремесло. Только когда я начал дежурить, делать операции, понял, что могу.
Евгений Семёнов грезил медициной со школы. Химию и биологию знал на пять, а с четвертого курса университета решил стать хирургом. И когда начал ассистировать, понял, это его призвание.
Наши герои начали практику с удаления аппендицита. Технически это как стометровка для марафонца – легко, но бывают серьезные осложнения: болезнь Крона, опухоли…
– Когда я шел на первую операцию, очень боялся, тряслись руки. Повезло, у меня была очень хорошая наставница, она очень поддержала меня, – делится воспоминаниями Евгений Владимирович.
Сейчас за плечами Семёнова более двух с половиной тысяч операций. В основном занимается патологиями, которые выявлены при первичных операциях в районных больницах. Медик подчеркивает: речь идет не о врачебных ошибках. По статистике, 10 процентов оперативных вмешательств проходят с осложнениями.
Бывают случаи, что приходится перепроверять ранее установленный диагноз и менять тактику лечения. К примеру, недавно привезли женщину из глубинки на удаление камня в желчных протоках. У районных врачей возникли затруднения с диагнозом, видеть насквозь даже УЗИ мешала четвертая степень ожирения пациентки. Не исключали самого страшного – злокачественной опухоли поджелудочной. В окружной больнице усомнились в обеих причинах. При обследовании выявили вирусный гепатит и вместо операционной отправили женщину в инфекционное отделение.
– Очень радуют пациенты, которые после оперативного вмешательства принимают все медицинские рекомендации, пересматривают свой образ жизни, начинают больше ценить здоровье, – говорит Евгений Владимирович. – Хорошо если они полностью отказываются или, по крайней мере, ограничивают себя в сигаретах или алкоголе. Это для организма большой плюс.
Иван Казимиров сохраняет философское отношение:
– Есть пациенты, из-за которых ночей не спишь, вытаскиваешь с того света, а они при выписке недовольны, что шов кривой. А есть те, которым просто родинку удалил, и они еще пять лет с тобой здороваются, помнят по имени-отчеству.
