Как в ЯНАО появился отряд «ЛизаАлерт». История успеха от первого лица | «Красный Север»
0°C

обновлено: 19:01, 23 сентября 2022

Общество

Как в ЯНАО появился отряд «ЛизаАлерт». История успеха от первого лица

На конференции «Ямолод.conf», которая на два дня собрала в Салехарде активистов из «молодежной политики», были по-настоящему интересные рассказчики. Среди них – Игорь Заборовский, депутат из Надыма, основатель регионального отряда «Лизы Алерт». Его история заслуживает дословного воспроизведения.


«Меня зовут Игорь Заборовский, и сегодня я хочу рассказать вам, что заставило сотрудника «Газпрома» уйти с хорошей зарплаты на работу с зарплатой почти в три раза ниже.

Фото: Юлия Чудинова
Фото: Юлия Чудинова / ИА «Север-Пресс»

Каждое наше действие влечет за собой определенные последствия. Какими они будут – хорошими или плохими, зависит только от нас. И я хочу узнать у вас: слышали ли вы что-нибудь про «эффект бабочки»? Это когда взмах крыльев бабочки на одном конце планеты может вызвать цунами на другом. Мы все меняем свою жизнь. Но когда меняем ее, меняем и мир вокруг себя. Сложно. Расскажу вам проще, на своем собственном примере.

20 марта 2015 год. Я работаю оператором-монтажером в пресс-службе «Газпрома». Пятница. Ничто не предвещало ничего необычного. Собираю из коротких видеосюжетов новостной выпуск. В кармане зазвонил телефон – пришло сообщение. Абсолютно незнакомая девушка просила о помощи: в тундре между двумя национальными поселками пропали трое молодых людей – две девушки и парень.

Тогда я не задал себе вопрос – почему именно ко мне она обратилась с такой просьбой. Вмиг вспыхнуло одно желание – помочь. Не знал как. Ведь я не занимался этой деятельностью, не спасатель. Я – работник телевидения. Что можно? Можно дать бегущую строку, можно выдать информацию в эфир, показать фотографии. Но люди пропали в тундре, это снежная пустыня, там нет телевизоров, там не проходят тысячи людей. Это не городские улицы, где можно кого-то встретить, и тебе расскажут: я его видел пять минут назад. Там нет никого…

Фото: Юлия Чудинова
Фото: Юлия Чудинова / ИА «Север-Пресс»

И в тот момент я понял, что нужно делать что-то по-другому. Я позвонил знакомому, у которого был снегоход, объяснил ситуацию, сказал: «Давай, поехали». Но снегоход был сломан, я начал обзванивать всех своих знакомых, у кого есть снегоходы. И один снегоход нашли. Но ехать на одном снегоходе – это опасно, мы и сами могли стать такими же потеряшками, нужно было искать еще.

Пришла мысль – позвать людей через «ВКонтакте». Я написал: «Внимание! Пропали люди. Нужна помощь, нужны снегоходы, нужно топливо и средства связи». Я думал, что сейчас местные жители увидят, откликнутся, и мы всем городом поедем и спасем, найдем. Но только на следующий день отозвались два человека – Борис и Валерий. Как узнал потом – это были сотрудники полиции, но у них был выходной, и они были готовы ехать в качестве волонтеров.

Отлично – два снегохода. Но у нас не было опыта организации таких мероприятий, и пришлось потратить много времени на сборы. Мы выехали в воскресенье рано утром и через несколько часов прибыли на место. Тишина, снежный холм посреди пустыни, и десяток людей прокалывает железными штырями снег. Я до сих пор помню звук вот этой ржавой арматуры, прорезающей снег, и шум ветра в капюшоне. Спасатели, вертолеты – где это все? Где полиция, где штаб поиска? Где движуха вся? Только в кино?

10 человек монотонно, молча ходят, ищут своих близких людей. Меня тогда это очень сильно поразило.

Фото: Юлия Чудинова
Фото: Юлия Чудинова / ИА «Север-Пресс»

В тот день мы никого не нашли, точнее, мы нашли следы – выветренные следы на снегу. Вы знаете, я первый раз тогда увидел, что такое след, но наоборот. Такой эффект есть в тундре, в местах, где постоянно дуют сильные ветра. Когда нога человека наступает на покров, он уплотняется. А когда начинает дуть сильный ветер, он выдувает все вокруг, и след остается сверху. Такое ощущение, что снизу кто-то прошел. Мне от этого даже стало немножко жутко. Темнело, нужно было ехать домой. Грустно, больно, очень хотелось помочь. Когда вернулся домой, уже ночью позвонили из полиции и сказали, что они нашли ребят – все трое погибли. А нашел их отец одной из девочек по торчащему из-под снега каблучку...

Эта история не давала мне покоя долгое время. И в очередной похожий день я сидел на работе, в перерывах заходил в соцсети и увидел ориентировку. Это такая картинка – белый лист бумаги, красная рамка, фотография и надпись «Помогите найти человека». Снова кто-то пропал. Это был другой город, это был совершенно другой регион. Но ориентировка была настолько качественная, настолько читабельная, что она привлекла мое внимание. Я прошел по ссылке и попал на сайт «ЛизаАлерт». Тогда я не знал историю Лизы Фомкиной. Это девочка, которая пропала в Подмосковье, в Орехово-Зуево, в 2010 году. Тогда ей было 5 лет. Она ушла со своей тетей в лес за грибами и не вернулась. И тогда ее тоже никто не искал. В Орехово-Зуево проходил День города, и все службы были задействованы там. И только на шестой день поиска, когда информация попала в соцсети (причем зашла она туда через форум любителей хомячков), люди узнали. И уже вечером на опушке леса собралось около 500 человек.

Фото: Юлия Чудинова
Фото: Юлия Чудинова / ИА «Север-Пресс»

Весь конструктив, который тогда получили от полиции, это – строжайший запрет входа в лес. Мотивация была простая: идут следственные действия, работает кинолог, и вообще: «нечего туда идти, вы сами там сейчас все потеряетесь». Их можно понять – хаос, большая толпа. Тогда в 2010 году не было единой системы поиска людей, пропавших без вести. Но тем не менее, даже вот этот хаотичный поиск без методик, дал свои результаты. Тетю нашли почти сразу. Она отдала всю одежду маленькой Лизе, девочке, сама замерзла. А девочку нашли на 10-й день. К сожалению, тоже погибшей. Но она долго боролась за свою жизнь. Все это время девочку грела собака, которая была тогда вместе с ними.

Как показала потом экспертиза, мы – добровольцы, неравнодушные люди – не успели всего лишь на день. Тот самый день, который люди не могли попасть в лес. И тогда те добровольцы, которые были на том поиске, для того чтобы такая история больше не повторилась, решили изменить эту ситуацию и решили создать добровольческий поисково-спасательный отряд, который назвали в честь имени той девочки – Лизы Фомкиной. А «алерт» – это сигнал надежды, сигнал тревоги. По аналогии с зарубежной системой «Амбер Алерт». В США, когда пропадает ребенок, на каждом экране, в телевизоре, на рекламных щитах, из каждого утюга звучат приметы пропавшего ребенка. Цель простая – как можно быстрее и как можно большему числу людей донести информацию о том, что пропал человек. Чем больше людей узнает, тем больше шансов, что ребенка найдут живым и здоровым.

Фото: Юлия Чудинова
Фото: Юлия Чудинова / ИА «Север-Пресс»

Поэтому в 2010 году был создан отряд, который назвали «ЛизаАлерт». Сейчас ему уже 11 лет. Это очень мощная, не побоюсь этого слова, – сильнейшая машина в стране по поиску пропавших людей. Это десятки методик поиска, это сотни отработанных алгоритмов. Это методики, которым сейчас у добровольцев обучаются профессиональные спасатели, сотрудники полиции, добровольцы других поисковых отрядов.

Когда я увидел эту ориентировку, когда я узнал всю эту информацию, мне очень захотелось попасть в отряд. Я позвонил на горячую линию и сообщил о своем желании. Мне ответили: на Ямале отряда еще нет. Я уже было расстроился, но тут продолжили: «Вы можете быть первым».

Уже через неделю я был в Москве. Меня привезли в три часа ночи в Балашиху в парк Лосиный остров, где искали 80-летнюю бабушку, пропавшую в малиннике. И меня там начали учить, как правильно искать людей. А еще через неделю, 26 июля 2015 года, в Надыме на базе Музея истории археологии прошло первое собрание неравнодушных людей Ямала. Нас было аж 13 человек. Семь – из СМИ, четыре человека пришли по объявлению, еще двое – я и моя любимая жена.

Но это был тот момент, то самое общение, которые в корне изменили мою жизнь. С того дня мы начали развиваться, начали учиться, к нам приходили новые люди, добровольцы, мы росли. Потом филиалы появились в других городах – это Новый Уренгой и Коротчаево, Ноябрьск, Муравленко, Тарко-Сале, Салехард, Лабытнанги.

Фото: Юлия Чудинова
Фото: Юлия Чудинова / ИА «Север-Пресс»

Времени не хватало катастрофически: все уходило на отряд, и только чуть-чуть оставалось на сон и на работу. И когда я понял, что мне не хватает времени на развитие отряда, пришлось уволиться с высокооплачиваемой работы, я ушел оперативным дежурным в Единую дежурную диспетчерскую службу – ЕДДС, на зарплату почти в три раза ниже. Но зато там был классный график, мне он очень подходил – сутки через трое. Я снова стал уделять много времени отряду, но семья меня так и не видела. Спасибо ей большое – они всегда входили в положение, всегда меня понимали! Это немаловажно для меня.

Такими темпами еще через три года мы открыли Региональный ресурсный центр поддержки и развития поискового добровольчества Ямала. Сейчас там я – директор. Это тот случай, когда мое любимое дело стало моей любимой работой.

Каждое наше действие меняет мир вокруг. Каждое наше действие несет в себе последствия. Хорошими они будут или плохими, зависит только от нас. Как эти две истории – про девочку Лизу и про наших ребят, которые пропали – они закончились похоже, с разрывом в пять лет, но очень тесно связаны друг с другом. И одна, и другая истории очень сильно изменили этот мир. Эффект «бабочки». Спасибо».


0

0

1

0

0

0



обновлено: 19:01, 23 сентября 2022

Темы

Молодежь, Надым