Новости
Коммунисты закрывают Зулейхе рот
– А хотите, расскажем вам, как нас, еще совсем молодых девчонок, охранники в лагере насиловали? Видите, сколько нас тут за столом? Много хлебнули лиха…
Это шокирующее предложение поступило мне в разгар девяностых на мероприятии, где чествовали пожилых тружеников, пенсионеров. По этическим соображениям я, пожалуй, умолчу о том, в каком из ямальских городов состоялась эта короткая беседа. Лучше я расскажу о том, почему вспомнил о ней.
Кино – важнейшее из искусств
Российскую общественность взбудоражил новый сериал – «Зулейха открывает глаза», снятый по одноименному роману Гузель Яхиной. Он рассказывает о нелегких судьбах семей раскулаченных сосланных вместе с малыми детьми из татарской деревни в глухую Сибирь.
Нынче редкий фильм, где фигурируют работники ОГПУ-НКВД, обходится без нападок диванных экспертов. Стоит где-нибудь появиться такому герою, создателей картины почти автоматически обвиняют в антисоветизме. Ведь как энкавэдэшника ни покажи, он рано или поздно приступит к исполнению своих прямых обязанностей (допросу, борьбе с идеологическими врагами), а это почему-то не вписывается в футуристическую эстетику необольшевизма.
Так вот, если бы все эти самопальные критики черпали информацию о культурной жизни страны не только из кино, но и из книг, театральных постановок, научно-популярной литературы, они могли бы проявить себя еще раньше – году эдак в 2014-м, когда первый отрывок «Зулейхи» вышел в журнале «Сибирские огни».
С той поры много воды утекло: роман получил несколько литературных премий, его перевели на множество языков, поставили в театре, сопроводили массой рецензий (кстати, не все из них были хвалебными) и, наконец, по нему сняли 8-серийное кино. То есть наконец-то довели информацию до самых серьезных и знающих в этой стране людей – потребителей телевизионной продукции.
Вот тут-то и началась по-настоящему агрессивная критика. Если раньше именитые рецензенты пеняли Гузель Яхиной на незнание тех или иных деталей национального быта татар (не берусь судить о степени их правоты в этом вопросе), то теперь к нестройному хору несогласных подключились народные знатоки, пафосные ура-патриоты и некоторые общественные деятели.
По сути, «Зулейхе», которая со слов автора рассказывает лишь о «преодолении мифологического сознания», насильно придали ядреную политическую окраску. Председатель ЦК «Коммунистов России» Максим Сурайкин заявил, что его партия требует запретить показ сериала, потому что: «Любой пасквиль на советское прошлое — это плевок в лицо всему нашему российскому народу. Эти господа, являясь антисоветчиками, пытаются притянуть за уши любые факты, которые позволили бы очернить советское прошлое».
Вот такое мнение. Не очень понятно, почему представитель коммунистов записал весь российский народ в ревнителей советских ценностей – да ладно, это, в сущности, не так важно, как историческая правда. Нужно ли искать ее в художественном кино? Можно ли это делать, если нет прямого указания на то, что в основе фильма лежат реальные события? «Коммунисты России», как я понял, считают, что можно, и настаивают на том, что правды в «Зулейхе» нет. А если найдем?
А был ли эшелон мальчиков…
Сейчас противники сериала из кожи вон лезут – доказывают, что детей спецпереселенцев не пускали по этапу вместе с родителями. Дескать, советская власть как родная мать заботилась о каждом младенце и подростке.
«Если родители и брали детей тайком, то их потом снимали с пути следования эшелона и сдавали в интернат», – написал по этому поводу один оскорбленный дипломированный комментатор.
В качестве доказательства гуманного отношения к несовершеннолетним, противники сериала ссылаются на Постановление СНК РСФСР «О мероприятиях по упорядочению временного и постоянного расселения высланных кулацких семей» от 10 апреля 1930 года. Дескать, там вся правда. Люди верят критикам на слово и этот документ не читают. А зря. Потому что там в пункте № 6 есть такие строки:
«Учитывая повышенный процент заболеваемости среди детей, предложить исполнительным комитетам принять необходимые меры при временном поселении и перевозке к созданию более нормальных условий для детей».
То есть детей всё-таки отправляли с родителями этапом, при этом еще и высокую заболеваемость получили.
Важно учитывать и то, что это постановление появилось уже после того, как первые эшелоны и баржи с раскулаченными ушли на Север и в полной мере хлебнули лиха. В пункте № 1 этого документа об этом так и говорится:
«Учитывая опыт отправки первых очередей раскулаченных хозяйств и в целях недопущения впредь большого их скопления на путях и перевальных пунктах, признать необходимым производить отправку на места поселения в первую очередь только трудоспособных членов кулацких хозяйств, оставляя временно на местах всех нетрудоспособных и матерей, с тем, чтобы их отправка производилась после обоснования на месте постоянного поселения высланных туда трудоспособных».
То есть сначала людей отправляли в ссылку целыми семьями – от мала до велика, включая матерей с грудными младенцами, а также беременных женщин и стариков, которые едва передвигали ноги. А ведь именно такая ситуация и показана в «Зулейхе». Неспроста Иван Игнатов, сопровождавший этап, всё время пытался избавиться от своих подопечных. Уж очень ему не хотелось с ними возиться.
Вот как пермский краевед Александр Чернышев описывает мытарства первых переселенцев:
«Через каждые 50 километров – остановка на 5 часов. Остановки были организованы чаще всего биваком, т. е. на голом снегу. По воспоминаниям очевидцев, после такой остановки около 10–12 человек оставалось лежать бездыханными. Хоронили людей прямо в снегу. Людей в дороге кормили мерзлым хлебом, который нужно было оттаивать перед едой на костре» …
И только потом, когда в пути на Север сгинули тысячи, родная советская власть решила семьи разобщить и пустить женщин с детьми по этапу отдельно от мужчин. Ведь именно об этом говорится в Постановлении СНК.
Чем был чреват такой порядок высылки? Вероятно, лишившись поддержки мужчин, девушки и женщины могли столкнуться в пути с множеством опасностей. И здесь приходят на память рассказы о так называемом колымском трамвае – изуверском групповом изнасиловании женщин в пересыльных лагерях. Не эту ли тему порывались затронуть те пенсионерки?
Невеселая картина. Начальство нагрянуло в деревню. 1930-е годы
Землянки на берегу свидетельствуют
Как известно, на Ямал отправляли этапом не только «уголовных» и «политических», строивших в 1947–1953 годах печально известную сталинскую железную дорогу. Сюда ссылали поволжских немцев, а еще раньше – тех самых раскулаченных спецпереселенцев. С потомками некоторых из них мне довелось водить знакомство. Помню рассказ одной женщины – ее бабушка подростком прибыла с родителями из Тобольска в Новый Порт. Баржу с семьями раскулаченных выгрузили на берег с одними лишь котомками. И лишь следующим рейсом доставили инструменты для строительства бараков. Кстати, на официальном сайте новопортовской администрации прямо указано, что именно ссыльные из разных областей (вплоть до Астраханской) стали первыми постоянными жителями молодого поселка.
Спецпереселенцы строят железную дорогу. 1930 год
Аналогичная информация размещена на сайте Приуральского районного краеведческого музея. По данным музейных работников, в 1929–1931 годах в их края ссылали обездоленных советской властью крестьян Челябинской и Астраханской областей, а также юга Тюменской области. Прибывших высаживали на крутой берег Оби и оставляли без жилья и средств к существованию. Выдавали только лодки и сети, чтобы они ударно трудились на благо сталинской экономики. О масштабах переселения свидетельствуют архивные данные: к 1933 году в Аксарке проживало 188 семей — 1049 человек репрессированных и только 20 человек местного населения. Уже в наши дни в Аксарке поставили памятник, посвященный подвигу спецпереселенцев.
Раскулаченных, доставленных на территорию современного Ямала, распределили по 57 поселкам и рыбозаводам. Разумеется, были они и в окружной столице. На Обском берегу близ переправы Салехард – Лабытнанги до сих пор находят землянки тех, кто прибыл в суровый край не по своей воле. Правда, местные краеведы датируют их сороковыми годами – началом работ на 501-й сталинской стройке. Кто знает, может быть, есть среди этих руин и землянки, построенные первой волной спецпереселенцев.
Говорят, здесь почти курорт
И вот сейчас, когда у читателей уже сложилось общее представление о тяготах, выпавших на долю сосланных крестьян (горожане среди них тоже были), приведу слова одного комментатора, высказавшегося в Сети по поводу спецпереселенцев в Арктическом регионе:
«Полуостров Ямал и Обская губа – чудесные места. Рыбы, дичи, оленей там было через край, зимой заходят в гости белые медведи...»
Вот так и формируется общественное мнение о правильности и гуманности советской экономической политики. Отстаивая свою точку зрения, критики «Зулейхи» и прочих фильмов, книг, рассказывающих о периоде сталинских репрессий, приводят один и тот же довод:
«А разве был у советской власти инойзаконный способ поднять промышленность и сельское хозяйство СССР? Раскулачивание явно пошло стране на пользу – были заселены и обжиты труднодоступные земли, построены новые предприятия».
А вот и образцово-показательный барак
Оспаривая этот довод, я не стану апеллировать к моральной стороне вопроса. Не буду говорить и об этике – в споре с теми, кто ценит импортный станок или тонну чугуна выше человеческих жизней, это попросту бессмысленно. Лучше я обращусь к объемному научному труду сотрудников Госархива Новосибирской области «Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1930 – весна 1931».
Авторский коллектив этой работы, изучив массу документов, пришел к выводу, что даже с точки зрения советского права, кампания по раскулачиванию и высылке крестьян была не вполне законным мероприятием:
«После осени 1929 г. не осталось хозяйств, имевших кулацкие признаки — фактическое раскулачивание уже состоялось… Вся машина государственного насилия обрушилась не на действительные, а на бывшие кулацкие хозяйства. Стоит ли удивляться, что раскулачивание с легкостью распространялось и на хозяйства, никогда не бывшие кулацкими».
И самое шокирующее:
«…была ли в тех условиях альтернатива безжалостному принудительному переселению? В ряде публикуемых документов высвечивается такая возможность. Речь идет о принявшем на рубеже 1929—1930 гг. массовый характер вынужденном переселении (в форме беженства) крестьянских хозяйств с запада на восток и с юга на север. Направление миграционных потоков (в глухую тайгу, с одной стороны, и в крупные города, на стройки — с другой) в своей основе предвосхищало маршруты принудительного спецпереселения. Более того, государство с его мощным карательно-осведомительным аппаратом… было в состоянии контролировать ситуацию, а в случае необходимости и управлять ею. Иначе говоря, режим сознательно поступился уникальной возможностью свести к минимуму экономические и человеческие издержки переселения в обстановке уже начавшейся массовой коллективизации».
А что сказал тов. Сталин?
Но и это еще не всё. В «Зулейхе» процесс раскулачивания показан очень скупо, поверхностно. Но и то немногое, что вошло в фильм, до глубины души оскорбило коммунистов наших дней. Они, напомню, назвали это произведение «пасквилем на советское прошлое».
Не знаю, как эти господа-товарищи представляют себе процесс раскулачивания. Но в документах ОГПУ Сибкрая это описано так:
«…кампании раскулачивания был придан характер штурма, партизанского налета, граничащего с грабительством (…отбор полностью всего имущества вплоть до белья, предметов кухонной утвари и последнего обеда, вытаскивая таковой из печи, и т. д., производство экспроприации нередко ночью, с немедленным выбрасыванием из домов, в том числе женщин с грудными детьми, инвалидов, стариков без указания дальнейшего пристанища и т.д.), наряду с этим не в единичных случаях задевался и середняк, и даже бедняк, в том числе бывшие красные партизаны, красноармейцы. Мотивами экспроприации последних наравне с кулаками нередко служили: в прошлом имел небольшой кустарный завод, нанимал сезонного батрака или няньку, не уплатил алиментов, не сдал семфонда и т.д».
Собственно, о том же сообщал в своих письмах Сталину писатель Михаил Шолохов:
«В Плешаковском колхозе два уполномоченных РК, …допытываясь у колхозников, где зарыт хлеб, впервые применили впоследствии широчайше распространившийся по району метод “допроса с пристрастием”. В полночь вызывали в комсод, по одному, колхозников, сначала допрашивали, угрожая пытками, а потом применяли пытки: между пальцев клали карандаш и ломали суставы, а затем надевали на шею веревочную петлю и вели к проруби в Дону топить».
«В Грачевском колхозе уполномоченный РК при допросе подвешивал колхозниц за шею к потолку, продолжал допрашивать полузадушенных, потом на ремне вел к реке, избивал по дороге ногами, ставил на льду на колени и продолжал допрос».
«...О работе уполномоченного или секретаря ячейки Шарапов судил не только по количеству найденного хлеба, но и по числу семей, выкинутых из домов, по числу раскрытых при обысках крыш и разваленных печей. Детишек ему стало жалко выкидывать на мороз! Расслюнявился! Пусть, как щенки, пищат и дохнут, но саботаж мы сломим!”, – распекал на бюро РК Шарапов секретаря ячейки Малаховского колхоза за то, что тот проявил некоторое колебание при массовом выселении семей колхозников на улицу».
«В Затонском колхозе работник агитколонны избивал допрашиваемых шашкой. В этом же колхозе издевались над семьями красноармейцев, раскрывая крыши домов, разваливая печи, понуждая женщин к сожительству».
Сталин шолоховские письма, разумеется, читал и вместо того, чтобы почувствовать себя или весь советский народ оплеванным, ответил на его «пасквиль» так:
«…Ваши письма производят несколько однобокое впечатление… Вы видите одну сторону, видите не плохо. Но это только одна сторона дела... А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили “итальянку” (саботаж!) и не прочь были оставить рабочих, Красную армию – без хлеба… 6.V. 33 г. Ваш И. Сталин».
Как уже отмечалось выше, к исходу осени 1929 года в стране уже не оставалось хозяйств, подходящих под описание кулацких. Весь последующий процесс раскулачивания коснулся тех, кто фактически уже не был кулаком. Но и спустя три с половиной года Сталину чудился саботаж. Вот это показать бы в новых фильмах о той поре. Снять бы добротный именно художественный сериал на основе архивных документов, рассказывающих истинные, а не придуманные истории. Чтобы больше никто не смел, стоя против ветра истории, плевать на память предков, а потом обиженно утирать лицо.
СООБЩЕНИЯ ЗАВЕДУЮЩЕГО ФЕЛЬДШЕРСКИМ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКИМ ПУНКТОМ В ОМСКИЙ ОКРЗДРАВ О ПОЛОЖЕНИИ В КУЛАЙСКОЙ КОМЕНДАТУРЕ
20 апреля 1930 г.
Сообщаю тебе как заведующий, в настоящее время кулацкие дети всех возрастов находятся в самих плохих условиях. В отношении питания, возьмем от 2 м-цев и до 7 лет: ни молока нет, мяса нет, сахара, никаких жиров и никаких круп нет. Хлеба не хватает — ржаного пайка, и идет полнейшее вымирание детей, ты напиши мне, какие нужно меры принять. Я уже писал, чтобы отпустили хотя [бы] сахару или круп каких-нибудь, грудные дети некоторые не сосут грудь матери, или нет молока в груди, ребенок только остается исключительно на одной воде. Сильно свирепствуют желудочно-кишечные заболевания среди детей на почве голода матери. Ходят ко мне, просят у меня помощи, а достучаться очень трудно. Прими какие-нибудь срочные меры в отношении этого. Я думаю, Вы пошлете искусственного молока 500 кор[обок] и то бы было хорошо. И все время ходят, просятся в свои старые районы, а отпуск делать нельзя, так что тогда всех приходится распускать, а являются уважительные причины, и также роженицы на снегу, которые приехали уже ходили последнее время, а здесь холод стоит на 20—25 градусов утром, а днем самое меньшее 10—15 градусов. Я часть из них отпускал в ближайшие деревни для разрешения родов, так что дело с роженицами и детями никуда не годится. В настоящее время в некоторых районах дали распоряжение, построили один теплый барак, где чтобы рожали женщины, и от этого теперь находимся более менее в благополучии, только питание роженицам и детям плохое.
Пиши свое заключение на мое сообщение.
Зав. Усть-Ягильятским фельдшерским пунктом
ГЛНО, ф. 1353, оп. 3, д. 45, л. 239. Заверенная копия
Подпись неразборчива.
Авторы
Красный Север
Журналист
Темы