Ямальский дуэт поет песни... для глухих | «Красный Север»
0°C

Общество

Ямальский дуэт поет песни... для глухих

Александра Михайленко отказалась от слухового аппарата и приспособилась в мире полутишины. 


За долгие годы она научилась понимать окружающих и теперь объясняет другим, как услышать глухих.

Александре было около трёх лет, когда она почти полностью потеряла слух. Переболела воспалением легких, осложнения появились после приема антибиотиков. В начале шестидесятых много детей пострадало от сильных препаратов, объясняет собеседница. 

Уже став старше, она встретила много ровесников с такими же проблемами. Поначалу родные не поняли, что происходит – девочка бегала, говорила и вдруг однажды замолчала. 

– Мама схватила меня в охапку и повела к врачам, выяснилось, что я слышу только на тридцать процентов. Молчала я два года, потом меня отвезли в Москву, чтобы восстанавливать речь по системе Леонгарда и использовать остатки слуха. Специальными приспособлениями ставили язык, чтобы перед зеркалом заново вырабатывать артикуляцию, запоминать, как выглядит произношение каждой буквы. О жестовой речи тогда разговоров не было, мы о ней просто не знали.  

«Голова была квадратной…»

К первому классу девочка разговаривала и читала по слогам. В этом большая заслуга ее матери, которая трудилась на двух работах, но использовала каждую минуту, чтобы заниматься с дочкой, брала ее всюду с собой. Маленькая Саша проговаривала слова и звуки, сидя под прилавком магазина и рядом с установкой на швейной фабрике, – практиковаться нужно было постоянно. 

В школу ее принимать не хотели, в классе было 45 учеников, которым требовалось воспитание, а тут еще и полуглухая девочка – как заниматься с ней, просто не понимали. Но родители настояли, а особенная первоклашка показала хорошую успеваемость, хотя далось это почти что адским трудом.

– Слуховые аппараты были очень примитивными. Хотя меня всегда сажали за первую парту, смешивались все звуки: голос учителя, шелест тетрадных страничек, звуки шагов. Голова была просто квадратной, хотелось закричать и убежать. На уроках я понимала 20–30 процентов материала, приходила домой, мы с мамой открывали учебник и начинали проходить темы заново, – вспоминает собеседница.

Жестовый язык как ультиматум

Хотя Александра научилась хорошо ориентироваться по артикуляции, в общей школе она закончила только 7 классов. Начались проблемы со здоровьем, с уроками пришлось попрощаться, и тут случайно освободилось место в школе для слабослышащих, где она и закончила основное образование. 

Язык жестов пришлось осваивать в техникуме при Ленинградском восстановительном центре. Его называли «страной глухих в Советском Союзе», там учились и преподавали инвалиды по слуху. При учреждении был учебный комбинат и производство, Александра решила получить специальность радиомонтажника. На практике работала на конвейере на сборке магнитофонов и первых советских цветных телевизоров, паяла элементы лучше всех и даже порой получала зарплату выше, чем у персонала. 

– Это была такая реальная свобода, учеба и работа мне очень понравились, – говорит женщина. – Но было одно «но». Меня поселили в комнату с абсолютно глухой девушкой, которая вообще не понимала речи, а только знала язык жестов. Мне поставили своеобразный ультиматум. Захочу общаться – выучу жестовую речь. Пришлось осваивать, и потом меня уже сажали рядом с телевизором, чтобы я делала сурдоперевод популярных познавательных передач. Например, ребята хотели знать, о чем рассказывают в «Утренней почте» или «В мире животных», приходили ко мне в комнату и просили помочь. Для меня это было хорошим стимулом и практикой.

Кричать не надо,чтобы общаться, нужен только человек

В Надыме Александра долгое время работала почтальоном, а в 47 лет поступила на бюджетное место в университет, чтобы выучиться на социального работника. Получила диплом и даже некоторое время трудилась по специальности, но нагрузки оказались велики, даже слух постепенно падает. В повседневной жизни барьеры встречаются на каждом шагу, например, общению мешают перегородки на стойках в банке, высокий голос собеседника, или даже усы и борода.

– Многие думают, что со слабослышащими нужно разговаривать криком. Но нам кричать не нужно, важна артикуляция. Мы улавливаем звук, смотрим за произношением, мимикой и эмоциями. Всё это позволяет «нарисовать картину», поэтому нужен только человек. С вами я прекрасно общаюсь речью, с глухими – языком жестов. Сейчас очень хочу сделать между всеми нами мостик понимания, – делится планами собеседница.

Поэтому сейчас Александра занимается с волонтерами. Надымскую молодежь обучает языку жестов. 

– Жестовый язык постоянно меняется, дополняется новыми словами, которые входят в нашу жизнь, – объясняет она. – А еще, как в каждом регионе, есть своя специфика речи, так и здесь можно одни и те же термины показывать немного по-другому. Поэтому мы постоянно думаем, как правильно и красиво показать жест, играем образами и будто поем. Вот она песня для глухих.  

Барьеры сломает и песня

Александра вместе с подругой Екатериной Беляевой решили сделать жестовый язык средством не только для общения, но и для творчества. Когда собирались вместе с друзьями, жестами «подпевали» известным исполнителям. Захотелось и самим выйти на сцену – так десять лет назад появился коллектив «Поющие руки». Дуэт отчасти слышит музыку, разучивает тексты композиций, а потом исполняет их на языке жестов. Исполнительницы уже показывали себя на различных фестивалях и занимали призовые места. 

– Всё должно быть очень выразительно. Нужно красиво и правильно показать, чтобы в зале поняли не только слова, но и эмоции, которые в них заложены, – говорит Екатерина. – Мы выступаем для всех, как для глухих, так и для слышащих. Это не просто сурдоперевод песен, это своеобразный мостик творчества, который должен сблизить всех нас.


0

0

0

0

0

0



Темы