Общество
«Устал от финансовых игр, занимаюсь огородом»
«Мы богатые» – любимая присказка в семье Митиных-Пузыревых. Борис и Любовь поженились 23 года назад в Новом Уренгое, после того как в один год овдовели. Тогда на двоих у них было четверо взрослых детей, недвижимость и планы уехать на «землю».
Приезжали Пахмутова и космонавт
Мы встретились на тюменской усадьбе супругов, цветущей и ухоженной на зависть.
– Я бы на бедной не женился, – смеется Борис Александрович, когда речь заходит о ямальском прошлом. – У Любы к тому времени были в Тюмени и дом, и квартира. Она меня тянула в Тюмень, а я ее в Нижний Новгород – на свою малую родину, где у меня дом. Да еще в Анапе квартира – я тоже богатый.
Любовь Евгеньевна тут же вспоминает, что муж вообще в Тюмень не хотел, «говорил, тут твои дети, поэтому ты рвешься туда».
– А сейчас никуда отсюда не хочет, Тюмень ему нравится. Мы в 2006-м переехали, купили этот дом. На двоих у нас семеро внуков, два правнука, скоро третий родится. Все к нам в отпуск приезжают. Дочка моя Борю папой зовет, – дополняет супруга.
Уренгойская эпопея Бориса Митина в общей сложности растянулась на 27 лет. Он начинал работать еще с первым мужем Любы (после свадьбы она оставила фамилию Пузырева) в экспедиции глубокого бурения номер один.
– Место было теплым, как говорится, – в котельной трудился слесарем, оператором. Тогда весь Уренгой был наша экспедиция, два строительных управления, шесть балков, один деревянный двухэтажный дом и вагончики, – вспоминает мужчина.
– Да, первый газовый промысел разбуривали при нас. Я на буровых всю жизнь проработала оператором котельной. Только тогда не Уренгой был, поселок Ягельный назывался, – поправляет Любовь Евгеньевна.
– Да это аэропорт Ягельный назывался.
– И поселок был Ягельный. После он Уренгоем стал, – настаивает супруга. – Уже когда мы открывали библиотеку имени журнала «Смена». Это там, где ресторан «Уренгой» был. Приезжали Пахмутова на открытие и космонавт, вроде Леонов был.
По-настоящему теплое место!
– Котельная и правда была козырным местом? – интересуюсь у собеседников. И в ответ вижу двойную ухмылку.
– Это сейчас котельные блочные, утепленные, а тогда просто сарай из тонкой дырявой жести, в котором котлы стоят, – собачий холод, лед на полу. Все операторы лезли на бочку или к котлам жались, чтоб согреться. Трубы от мороза лопались, – вспоминает Борис Александрович. – Потом рационализацию проводили. Были в Уренгое такие стальные плоские батареи. Может, видели? Из одной делали спинку, из другой сиденье – и пропускали воду горячую. Так оператор сидел, грелся…
– А помнишь, Света залезла на котел погреться и брюки расплавила, – перешла на диалог с мужем Любовь Евгеньевна. – Замерзла, видать, сильно, прислонила пятую точку и не почувствовала, как прижгло. Это целый анекдот был.
Когда котлы с дизельного топлива стали переводить на газоконденсат – для экономии, они поначалу взрывались. Серы было слишком много. Пока научились с ним работать, чудом удалось избежать жертв, говорят собеседники.
«Ветерана» заработала на пенсии
В те времена серьезно даже не болели, некогда было, считают супруги. А как жизнь попроще стала – расслабились, и полезли болячки.
– Я сейчас не особо даю себе расслабляться. Три операции было: два стента стоят, аневризму брюшной аорты оперировали. Кардиолог велел гулять больше, а я не могу без дела бродить. Утром и вечером с собакой проходим по нашему поселку с километр точно. Это мой самый лучший тренажер, – треплет за уши пса Лаки хозяин.
– Землячество нас очень поддерживает. Каждую неделю встречаемся. Даже не знаю, как в другом городе бы жили без них. Столько мероприятий организуют! Я в первый год делала букет – первое место заняла среди 12 ямальских землячеств. Сервиз подарили, – хвастается Любовь Евгеньевна. – Я много где участвовала. Благодарственное письмо получила от Тюменской областной Думы за общественную работу – «Ветерана труда» заработала.
– А мы действительно здесь только с северянами дружим. Все праздники вместе. Женщины свои вопросы обсуждают, наряды выгуливают. Мы в бильярд играем, где рюмку чая выпьем – не без этого. С тюменскими соседями приятельствуем, но не так, – рассказывает Борис Александрович о том самом калибре северной души, чувствуя который, люди тянутся друг к другу.
Азарт до добра не довел
– Откровенно говоря, мы на Север ехали за лучшей жизнью, а не за запахом тайги, как в песне. С первой женой откладывали, 55 тысяч накопили – огромные деньги. Думали, приедем на «землю», заживем. Мы тогда все в «Волгах» мерили, они по 16 тысяч стоили, выходит, на три с половиной машины хватало. Но в один день все превратилось в фантики. Люди тогда на доллары меняли – один к шести, а мне некогда было вникать, я на вахту уехал, – уже без эмоций и переживаний пересказывает мужчина. – Потом была ваучеризация. В «Гермес-Финанс» свои, родительские и жены ваучеры отдал. А через два года мне дивиденды прислали – на пять бутылок пива. Сертификат храню до сих пор.
– Спасибо руководству «Газпрома», чуть ли не на рынке покупали они ваучеры и каждому по заслугам распределяли. Это потом акции стали. Мы пока в Тюмени дом выбирали в 2006-м, они так поднялись в цене, до сих пор того пика не достигли. По очень хорошему курсу их обменяли, – продолжает рассказ ветеран.
– Так вы везунчики, получается, отыгрались перед судьбой?
– С одной стороны, везунчики, а с другой – балбесы. Мы посчитали, у нас с Любой было акций на миллион «зеленых». Если б распорядились ими как положено… А я ж парень азартный – пошел на биржу: продавал, покупал акции. Все просадил, – махнув рукой, сказал Борис Александрович и, помолчав, добавил: – Когда денег много – тоже плохо, до добра не доводят. Я пробовал отыграться, потом плюнул и пошел землю копать. Здесь спокойнее: думай, о чем хочешь, – нигде не ошибешься, никого не обидишь, – он передвинул на полметра самодельный ящик-«комбайн» и присел, чтобы удобнее было полоть.