Культура
На Ямале покажут, как выйти на контакт с искусством
Ямал вошел в масштабную программу «ГЭС-2: Города», в рамках которой запускают сразу несколько мероприятий для привлечения северян к современному искусству. Первая выставка пройдет в ноябре в Салехарде. Подробнее об этом мы поговорили с одной из участниц проекта Ганной Зубковой.
Время для чтения ~ 9 минут
Ганна — художница, работает в жанре инсталляции, видео, перформативного искусства. Ее выставки проходили в Москве, Прато (Италия), Париже (Франция) и Берлине (Германия). Мне, как журналисту, удалось не только взять у нее интервью, но и вместе с ямальской художницей Зоей Худи стать частью команды проекта.
– Ганна, инсталляция под названием «Твердь посреди» откроется в ноябре в Национальной библиотеке Ямала. О чем она расскажет салехардцам и гостям города?
– О разных событиях ямальской истории. С помощью видео, текстов, книг, найденных и созданных предметов. Инсталляция будет напоминать слоистую структуру почв.
Этот проект вызван интересом к теме освоения Севера и жизни в условиях, которые представляют вызов и нашему знанию о мире, и способам бытия в нем.
– С чего все началось?
– Несколько лет назад я побывала в исследовательской экспедиции у города-призрака Рудник в зоне Печорского угольного бассейна (Республика Коми). Там впервые увидела искаженные земли, волнообразный пейзаж — в небольших холмах, покрытых мхом. Уклончивый морфизм: являются ли эти холмы силуэтом вечной мерзлоты, которая меняется и меняет ландшафт порой вопреки расчетам архитекторов, или же они скрывают и обнаруживают что-то большее — реликвию доисторического ледника или артефакты недавней непростой истории?
Тогда проект сложился в рассуждение о неуловимом закате на перифериях бывшей империи: несмотря на все попытки его застать, он словно и происходил, и не сбывался одновременно. Так, в двух словах, можно описать впечатление от долгого «полярного дня» среди руин.
Ганна Зубкова: «Искусство и наука могут идти рядом. Проведем параллель между изучением вечной мерзлоты и фильмом «Солярис» Тарковского. В кино планета-океан обладает собственным сознанием, при контакте с героями воплощает в жизнь их мечты, страхи. Вечная мерзлота тоже влияет на человека, его жизнь, а человек вносит немалый вклад в ее деградацию».
– Заданные темы ты раскрываешь через вечную мерзлоту. Знаю, чтобы погрузиться в это, ты проводила исследования — проследила за разными аспектами жизни на Севере, общалась с учеными, изучающими климат. Какие выводы сделала на данном этапе?
– Эта земля хранит следы прошлого: останки мамонтов, травы, дремлющие микроорганизмы, которые могут проснуться. Но она и отражает неминуемое будущее — превращение тверди в воду. Мне хотелось показать, что здесь, на Ямале, климат, как и мерзлота, не абстрактное явление, а вполне конкретная сущность, с которой нужно ужиться. Тысячи людей трудятся для того, чтобы обустроить это сожительство. Именно в полевых исследованиях контраст оказался очевидным: нечто огромное одновременно может быть и небольшим куском цилиндрической формы, который ученый достает из скважины и кладет в транспортировочный холодильник, замотав предварительно в пленку — вроде той, в которую мы упаковываем бутерброды в поход. Меня завораживает эта игра масштабов. Кажется, здесь эти ощущения особенно обостряются: все может быть одномоментно огромным и неохватным, как сама тундра, и в то же время сосредотачивать бесконечную ценность в чем-то совсем крошечном, как найденная археологами тысячелетняя бусина.
Ганна Зубкова исследует несколько тем на Ямале: 501-я стройка, адаптация коренных народов Севера, влияние климата на человека и наоборот.
– То есть искусство и наука могут оказаться на общей территории?
– Конечно, особенно там, где оба способа познания, ощупывания мира сталкиваются с чем-то невидимым, но воздействующим на нас. И в искусстве, и в науке можно задаваться вопросом о собственных границах, а также оказаться в спекулятивном поле построения вариативных выводов, исходя из массива данных. Проводя электротомографию почв с Александром Николаевичем Шеиным, математиком и геофизиком из Центра изучения Арктики, я увидела, как земля в ответ на посылаемые нами сигналы рождает поразительные цветовые модели, по которым впоследствии можно достраивать карты подземелья.
Мы делились впечатлениями с молодой ученой-криологом Валентиной Паламарчук, погружая в скважину специальную камеру. И знаешь что? Сложно было отличить научный язык от поэтического. На экране мерцала надвигающаяся пропасть, а место, где она обретала видимость, называется техническим термином «зеркало воды».
Здесь, на полуострове, повседневное и рутинное сосуществует с таинственным и странным, а о взаимной проницаемости миров говорят и мировоззренческие концепции коренных народов.
– В центре твоего внимания оказалось поле в Салехарде. Часть бывшей Ямальской опытной станции когда-то использовалась для экспериментов в сельском хозяйстве. Чем оно тебя привлекло и собираешься ли ты применить этот образ в выставке?
– Необычно видеть поле в пределах города. Так атрибут оседлости в исконно номадическом (кочевом. — Прим. авт.) пространстве представляется возможной точкой для искомого контакта. Несмотря на то, что поле уже не используется для экспериментов, оно по-прежнему хранит в себе потенциал для этого. Отталкиваясь от исследований, связанных с ним, мне бы хотелось показать на выставке своего рода пункт связи, в котором можно было бы поделиться с другими рассказом о пересечениях тем, документов, данных и впечатлений. Поле-портал, будь то опытное, сельскохозяйственное, заброшенное, вновь обнаруженное, электромагнитное или бескрайнее, в какой-то момент, скорее всего, станет объектом строительства, но также вероятно, что однажды его вновь покроет мировой океан или же через миллионы лет оно станет частью единого суперконтинента. Будущее тоже спекулятивно. Но мы не перестанем пытаться в него заглянуть.
– Когда мы с тобой ездили по маршруту 501-й стройки, ты сказала, что у нас небо шире и горизонт длиннее, чем где-либо. А чем еще запомнился Ямал?
– Я приехала в начале июня. Помню, как-то выглянула из окна на третьем этаже, а там зеленая трава усыпана небольшими белыми «объектами». В мыслях по привычке пронеслось: ну надо же, так замусорить окурками придомовую территорию — какой кошмар! А через неделю там был плотный ковер ромашек. Окурки оказались бутонами (смеется). Постоянно обещаю себе не делать поспешных выводов о том, что вижу!..
На Ямале мне повстречались удивительно отзывчивые люди, которым я очень благодарна. Поразила увлеченность сотрудников Музейно-выставочного комплекса имени И. С. Шемановского. Да и сам комплекс впечатляет продуманностью выставочного дизайна. В Центре изучения Арктики стал откровением отклик у ученых на проект из сферы искусства.
В рамках программы «ГЭС-2: Города» в Салехарде реализуют несколько проектов. Жители и гости столицы смогут не только познакомиться с современными творческими практиками, но и пообщаться с художниками.
Текст: Ефим Хороля
Журнал «Ямальский меридиан», № 10, 2024 г.
