Общество
Соцпредприниматель Оксана Храброва из Муравленко и её «Кодики»
Оксана Храброва — социальный предприниматель из Муравленко, основатель международной школы «Кодики», рассказала о том, какие задачи ей пришлось решать, чтобы учить детей программированию и развивать любимое дело.
Время для чтения ~ 11 минут
Оксана училась в Барнауле, на пятом курсе политехнического университета приехала в Муравленко на практику в качестве инженера-программиста, а после получения диплома окончательно перебралась на Ямал. Вышла замуж, стала мамой — в декретном отпуске продолжала работать на удаленке. Именно в тот период в ее жизни случились большие перемены.
– Однажды наши друзья попросили меня позаниматься с Никитой, их сыном, программированием, чтобы он не торчал в телефоне, а освоил что-то полезное.
Встал вопрос, как учить? В моей школе в Алтайском крае не было компьютеров, мы программный код на доске мелом писали. И я понимала, что не хочу так. Мир изменился. Появилось много различных образовательных платформ для изучения программирования.
Подготовка к уроку стала для меня праздником и дарила совсем другие эмоции. Я придумывала задания, практики, которые мы будем делать, что-то создавать. Потом Никита приходил, мы с ним это все выполняли, у него получалось, и еще больше горели глаза. Ну и, собственно говоря, так как город маленький, за Никитой еще потянулись ребята.
Все происходило дома, в небольшой квартире. И как раз в этот момент я увидела объявление о наборе в Школу социального предпринимательства. Записалась и начала учиться…
В процессе мне пришла идея поинтересоваться, есть ли в нашем бизнес-инкубаторе свободное помещение, чтобы мы могли там заниматься. Действительно, был кабинет, сказали: «Пользуйтесь». Теперь надо было решить вопрос с компьютерами. Опять же в бизнес-инкубаторе взяла какие-то старые машины, запчасти закупила, сама все это дело отремонтировала. И в мае школа «Кодики» запустилась.
Сама искала учеников
– Не смутило, что это конец учебного года?
– Просто не учла этот фактор. Поэтому серьезная задача появилась тут же — надо было продолжать образовательный процесс в летние каникулы. Я рассудила так: дети в городе все равно есть, пусть их мало. Пошла по директорам школ, где работали площадки. Объясняю: «Смена в лагере идет до трех часов, а родители приходят домой в пять или шесть вечера. Эти два часа я могу учить детей программированию». Кто-то соглашался. Ребят было немного, но это позволило платить аренду.
В сентябре мы начали работать полноценно, и я поняла, что хочу заниматься только этим.
– Почему вы решили расширяться — открывать школы в других ямальских городах?
– Очень быстро осознала, что в границах одного Муравленко не смогу обеспечить себе ощутимый доход, поэтому решила масштабировать проект — открыть школу в Ноябрьске. Взяв кредит, начала делать все так же, как в Муравленко. Много приключений было с арендой помещения, закупкой оборудования. Преподавателей нашла, обучила, но ученики не приходили. Листовки раздавала, таргетированную рекламу запускала, школы обошла...
Когда второй месяц пошел впустую, я решилась дать объявление в городском паблике. Аудитория была там большая, но тематика — ужас. И неожиданно этот ход принес результат. Оттуда пошел поток заявок, мы набрали 40 человек и перешли критическую черту. Я выдохнула и вернулась домой, к семье. Правда, ненадолго.
Прошло какое-то время, объявляют итоги гранта «Свое дело» — мы получили миллион на открытие школы в Губкинском. Выезжаю с рюкзаком в Губкинский, ищу помещение, начинаю набор. Все поставила, организовала. Ездила сама какое-то время на занятия, пока не нашелся преподаватель. Следующий вызов — пандемия. Ждать, когда это все пройдет, не было возможности.
– Как решили эту проблему?
– В квартире был балкон, я гладильную доску поставила, три компьютера подключила, и 24 на 7 сидела там, переводила всех учеников в онлайн. Уровень компьютерной грамотности в допандемийное время у родителей был очень низкий. Как установить зум — у всех была проблема. К тому же нужно было убедить, объяснить, что это другая модель обучения, она будет эффективной, что детям надо учиться быть гибкими, уметь работать в различных условиях. Но, собственно, не зря. У нас получилось перевести примерно 85–90 процентов учеников.
Создавать прикольнее, чем играть
– Навыки владения компьютером сейчас есть у каждого. Зачем ребенку осваивать программирование, что это даст ему?
– В стране большая нужда в IT-специалистах. Поэтому занятия дают возможность школьникам попробовать себя, выбрать дальнейшее профессиональное направление, которое будет перспективно и востребовано. Есть еще и модернизация профессий — специальности становятся гибридными. То есть хоть врачу, хоть строителю полезны будут навыки программирования, моделирования, работа с искусственным интеллектом и нейросетями.
У нас в школе есть младшая школа и IT-академия. Младшая школа — это дети от 6 до 12 лет, IT-академия — с 13 до 17 лет. И задачи у школ разные.
В младшей школе у детей есть большие вопросы с потреблением гаджетов и соцсетей. Просто потому, что это быстрые эндорфины. Перебороть эту зависимость трудно, и наша задача — показать, что программирование не страшно, не опасно, а создавать игры гораздо прикольнее, чем в них просто играть. Придумать персонажа, нарисовать его, озвучить игру, написать программный код. Они создают продукт и после этого обязательно презентуют его своим одноклассникам. Родители приходят на такие презентации, видят результат.
В IT-академии мы показываем многообразие специальностей, связанных с программированием. Подростки 13–14 лет начинают с гейм-разработки. Они создают игры на сложных профессиональных движках с использованием строчного кода. Переходят в Python-разработку, на следующий год — в веб-разработку. То есть каждый год делают свои продукты, формируют портфолио и, самое главное, определяются, что им ближе.
– Какие способности, наклонности ребенка говорят о том, что ему действительно нужно пойти в сферу программирования?
– Чаще всего эти ребята увлекаются лего-конструированием. Они к математике чуть-чуть ближе, им нравится решать примеры. Такие дети проявляют интерес к видеоиграм на компьютере, но не в телефоне, стремятся где-то поковырять, узнать, что под капотом. Ломают часто, потому что любопытство есть, а знаний не хватает. Важно заметить этот интерес и дать возможность попробовать развиваться.
«Это не метод зарабатывания, а бизнес с сердцем»
– Что побудило к созданию франшизы?
– Школа успешно прошла региональный этап конкурса «Бизнес-успех» в 2020 году, и мы отправились в Москву на федеральный этап, не рассчитывая на какие-либо награды. Но каким-то чудным образом нашу школу выбрали как лучший интернет-проект России. Это дало большую огласку. После ко мне обратились знакомые, у которых уже была школа программирования, но под другой франшизой. Поначалу не соглашалась, потому что не готова была этим заниматься. Потом сдалась, говорю, давайте попробуем. Запустили школу в Волгограде и Санкт-Петербурге. У них все пошло хорошо, причем в Питере четыре филиала открыли.
– Что вас тогда останавливало?
– То, что программа обучения унифицирована на несколько городов. Каждый урок прописан. Если запланирована игра «Марио», то к теме есть презентация, объясняющая различные понятия и прочие методические материалы. Очень важно, чтобы уроки были одинаковыми во всех филиалах. Нужно знать и понимать, с чем ты идешь к ребенку. Это значит, что необходимо выстраивать образовательные программы, подключать команду, людей, определенным образом все настраивать.
А если у тебя франшиза, то нужно заниматься упаковкой бизнес-процессов от и до, вплоть до закупа парт. Это вообще отдельный вид бизнеса. Я беру не всех, кто приходит с желанием открыть школу. Один-два франчайзи в год. Для меня важно, чтобы человек понимал, что это за направление, и хотел работать с детьми. Нельзя смотреть на это как на метод зарабатывания денег. В любом случае это бизнес с сердцем. Не зря мы относимся к социальному предпринимательству.
– Как франчайзинг сказывается на развитии вашей школы?
– Доход от франшизы помогает диверсифицировать расходы на методический отдел — самый дорогостоящий у нас, который работает над созданием программ. Все, что происходит в школе, оцифровывается. Каждый год что-то меняется, вводятся новые курсы, какие-то уходят. Плюс есть платформы и языки, которые вообще ушли с рынка. Этот ералаш происходит постоянно, ведь IT-сфера — самая меняющаяся.
Текст: Елена Лущиц
Журнал «Ямальский меридиан», № 10, 2024 г.
